Он снова открыл дверь и выглянул наружу. Машины по-прежнему стояли на месте, но охранники ушли. Алекс посмотрел на часы. Два часа. Если обед ещё не закончился, то скоро точно закончится. Может быть, даже прямо сейчас! Он подбежал к ближайшей машине и нащупал кнопку открытия багажника. Неужели он будет заперт? К счастью, когда Алекс нажал кнопку, багажник открылся. Машина была большой и просторной. Он забрался внутрь и захлопнул крышку багажника за собой. Алекс тут же оказался в полной темноте и изо всех сил пытался не запаниковать. Его словно похоронили заживо. Он попытался расслабиться. Это точно сработает. Если никто не откроет багажник, чтобы сложить туда какие-нибудь вещи, его никто не увидит. Лимузин увезёт его с плантации, а когда они припаркуются в Сантьяго, он сбежит.

Конечно, самое трудное ждало его впереди. Алекс не мог видеть ничего снаружи машины. Он не видел даже руку, которую поднёс прямо к глазам. В багажнике было совершенно темно. Придётся ждать, когда водитель и пассажиры уйдут, а потом надеяться на удачу. А ещё он не сможет открыть багажник изнутри. Именно поэтому Алекс взял с собой жвачку. Выбрав нужный момент, он разжуёт жвачку, и она поможет ему выбраться. Если повезёт, то он выскользнет из машины и смешается с толпой, прежде чем кто-либо поймёт, что случилось.

Но сейчас он уже начал сомневаться, хорошая ли это вообще идея. В багажнике было душно. Алекс представил, как солнечные лучи нещадно разогревают машину, и понял, что запер себя в печке. С него градом валил пот. Одежда уже полностью промокла, и крупные капли падали с неё на пол багажника. Хватит ли ему вообще воздуха? Если президент не поедет в Сантьяго прямо сейчас, то Алексу, не исключено, придётся вскрывать замок багажника, когда машина ещё будет стоять на стоянке. Ну а потом его ждёт наказание.

Кое-как справившись с паникой, Алекс попытался дышать неглубоко, насколько возможно. В ушах отдавался стук сердца. Он чувствовал, как напряжённо сердце трудится в груди, перекачивая по организму кровь. Вены на шее и запястьях ритмично пульсировали. Он хотел вытянуть ноги, но не решился двигаться – вдруг он раскачает машину? Прошло несколько минут, а потом он услышал голоса. Звякнул замок открывающейся двери, затем машина покачнулась, и в неё сели пассажиры. Свернувшись клубочком, Алекс ждал, что кто-нибудь сейчас откроет багажник, но, похоже, президент – или кто-то ещё, кто сидел в этом лимузине, – решил не брать с собой багаж. Двигатель завёлся. Алекс почувствовал вибрацию, а затем машина вдруг пришла в движение – Алекса подбрасывало вверх-вниз на неровной дороге.

Примерно через минуту машина замедлила ход – они подъехали к охранному посту, понял Алекс. Этот вопрос его тоже беспокоил: что, если охранники решат обыскать машину? Но с утра он уже видел, как один из лимузинов уезжает с виллы; охранники были на месте, но багажник машины не открывали. Машина остановилась. Алекс не двигался. Вокруг было черным-черно. Откуда-то издали доносились голоса. Кто-то что-то крикнул, но Алекс не мог разобрать ни слова. Машина стояла на месте, казалось, целую вечность. Почему её держат так долго? Давайте уже! Алексу было всё труднее и труднее дышать, словно воздух уже заканчивался.

А потом машина дёрнулась вперёд, и он вздохнул с облегчением. Он представил, как поднимается шлагбаум и они уезжают из Каса-де-Оро. Долго отсюда ехать до Сантьяго? Сможет ли он понять, добрались ли они до места?

Машина снова остановилась.

Багажник открылся. В него ворвались беспощадные солнечные лучи. Алекс заморгал и прикрыл глаза рукой.

– Выходи! – сказал кто-то по-английски.

Алекс выбрался из машины, весь мокрый от пота. Перед ним стоял Саров, рядом – Конрад с автоматическим пистолетом в руках, даже не пытавшийся скрыть радость.