– И чего вы смотрите? – укоризненно спросила она. – Поймите одну простую вещь: нам жить осталось пару месяцев, а кому то и меньше. Надо напоследок пожить в своё удовольствие. Хотя бы в виде пьянства и блядства. Дамы, вас тоже касается.

– Да, – согласилась Дарья. – Согласна. Я тоже, если отсюда выберемся, с кем нибудь…

– А я ведь замужем, – растерянно проговорила Марина.

– Я тоже, – с улыбкой сказала Ульяна. – Настолько замужем, что муж меня застрелил из ревности. Мы мертвы, все. Тот мир и этот – разные вещи, нечего о нём вспоминать.

Марина имела, что возразить, но предпочла промолчать. Наскоро перекусив, мы отправились дальше, если этот термин вообще уместен. Направление мы потеряли, теперь и метки, оставляемые на стенах, не имели никакого значения. Да мы пока ни одной и не встретили. Нужно просто идти вперёд, ожидая, что счастливый случай или брошенная Демиургом подсказка поможет найти выход.

Первые часа три ничем нас не обрадовали, всё те же коридоры, лестничные пролёты и периодически встречающиеся тупики. Каждый раз приходилось разворачиваться и снова проходить до исходной точки. Постепенно мы поднимались выше.

Что то новое появилось тогда, когда собирались вставать на обед. Дверь, добротная деревянная дверь, закрывающая проход. Как ни крути, а за этой дверью должно быть что то интересное и, возможно, полезное. Вот только дверь была закрыта. На ней не имелось не только замка, но даже ручки.

– Можно выбить при желании, – заметил Борис, поднимая кистень.

– И охота вам напрягаться? – фыркнула Ульяна. – Это же дерево, оно должно гореть.

Потерев руки, она отошла от двери на два шага, сделала характерный жест, выбрасывая вперёд правую руку и раскрывая ладонь. Огненный шар, уже достигший размеров астраханского арбуза, ударил в дверные доски. Повалил дым, дерево на глазах обугливалось и распалось пеплом. Когда от двери оставалась только обгорелая рама, Ульяна ударила заклинанием ветра, выбивая головешки вовнутрь.

– Прошу заходить.

За дверью оказалась ещё одна погребальная камера, теперь попроще, небольшой каменный гроб стоял на полу, охраны вокруг не было.

– Вскрываем? – задал я риторический вопрос.

– А то, – первым вперёд пошёл Алик, но сил отодвинуть плиту у него не хватило. – Помогите мне.

На этот раз плита поддалась относительно легко, никакие стопоры её не удерживали. Внутри лежало тело старика, но на этот раз он не был вампиром, никакого кола в сердце не торчало, да и не бывают вампиры старыми. Зато, несмотря на скромное погребение, внутри нашлось много ценного. Роскошная одежда была вышита золотыми нитями и усыпана жемчугом. На руках висели браслеты, а высохшие костяные пальцы унизаны кольцами. На шее была массивная золотая цепь, а на ней висел золотой амулет размером с ладонь, на котором драгоценными камнями был выложен замысловатый символ. Голову украшала золотая диадема, также сверх всякой меры усыпанная драгоценными камнями. На поясе обнаружили короткий кинжал с рукояткой из слоновой кости, навершием которого был крупный рубин, в форме восьмигранника.

Ульяна выудила небольшой лист пергамента.

– Здесь лежат глава рода Асури, почтенный Петро, отец семейства, герой многочисленных войн. Да пребудет его душа в покое.

– Он, по крайней мере, мёртв, – заметил Василий.

С этим трудно было не согласиться, в отличие от вампира, старик точно был мёртв и истлел почти до состояния скелета. Ложная брезгливость была отброшена, а потому мы быстро обобрали всё ценное. Кинжал, который, несмотря на скромные размеры, обладал довольно высоким уроном, а потому его отдали Ксении. Никаких эффектов при разграблении могилы не проявилось.

– Надо ещё поискать, – сказала Ульяна. – Должна быть табличка.