Эдреда поразили перемены, произошедшие во внешности этого уверенного в себе, сильного человека в самом расцвете лег.

Сейчас Гандер выглядел глубоким старцем. Нет, он не поседел, и у него не выросла длинная белая борода. Но сеть тончайших морщинок легла на его лицо, а глаза глядели так, словно повидали на своем веку неисчислимое море бедствий и устали от созерцания людского бесчестья.

Эдред сел, потер ладонями лицо и попытался стряхнуть с себя задумчивость. Вид капитана поразил его, и на душе у молодого человека стало тревожно.

– Почему ты не сошел на берег вместе с остальными? – спросил Гандер.

– Не захотел.

– Не захотел?

– Расставаться с кораблем, – пояснил Эдред. – Мне показалось, это здорово: путешествовать и вместе с тем постоянно находиться дома.

– Ты боишься Стигии? – спросил Гандер так просто, словно Эдред не приводил ему только что совершенно другое объяснение своему поведению.

И Эдред так же просто ответил:

– Да.

– Ты прав, – вздохнул Гандер. Он улыбнулся, и тут видение усталости и глубокой старости рассеялось. Перед Эдредом вновь был прежний Гандер, с гладким молодым лицом и проницательным взглядом. – В Стигии творится много необъяснимого. Впрочем, что нам до этого! Я доставил товар купцу, получил мои деньги и взял новый заказ. Мы плывем еще южнее. Предстоит непростой путь до Субы.

Он повернулся, поглядел в сторону берега.

– Отправляйся в кабак и скажи моим людям, что мы скоро отплываем, пусть заканчивают свои дела и торопятся на корабль. – Гандер помолчал и добавил: – Я знаю, о чем ты мечтаешь день и ночь. Не думай, будто твои мысли остаются загадкой для меня. Ты хочешь рано или поздно сделаться владельцем такого же корабля, как у меня, если не лучше. Ни один из моих матросов об этом даже не помышляет, а у тебя только эта идея и засела в голове.

Эдред отвел взгляд. Его пугала догадливость капитана.

А Гандер засмеялся:

– Что ж, эта мечта непременно сбудется! Только постарайся, чтобы на твоем пути к осуществлению мечты не валялось слишком много трупов. Совершать подлости позволительно лишь в очень ограниченных пределах.

Он качнул головой, словно отгоняя какие-то ненужные воспоминания, и быстро скрылся в своей каюте.

Под началом Гандера Эдред плавал еще несколько лет. Капитан никак не показывал, что помнит тот странный короткий разговор, который имел со своим матросом в Стигии. И Эдред никогда не напоминал ему об этом. Безропотно выполнял всю работу, которую ему поручали, как правило, самую трудную и грязную, и ждал своего часа.

Он не сомневался в том, что удача ожидает его.

Когда Эдреду было зим двадцать, ему подвернулась более выгодное место – на большом торговом корабле требовался навигатор, хорошо знакомый со всеми портами на западном берегу. Работа куда менее опасная, а главное – куда более денежная. Не говоря уж об уважении, которым навигатор пользуется на корабле.

Плавая под командованием Гандера, Эдред никогда не упускал возможности учиться. Он запоминал очертания береговой линии, расположение маячков; особенности каждой гавани. Он не сомневался в том, что успешно справится с работой.

Прощание с Гандером было коротким. Эдред поблагодарил своего прежнего капитана за милость и науку. Тот лишь махнул рукой:

– Неужто из трактирного мальчишки выйдет толк? В жизни не поверю.

Эдред покачал головой. В этом заключалась главная причина его ухода от Гандера. Гандер помнил его «трактирным мальчишкой» – он никогда не признает за бывшей прислугой моряцких достоинств. Требовалось сменить корабль и окружение. Эдреду нужны были новые люди – люди, для которых он был бы Эдредом-матросом, Эдредом-навигатором.