|
И это должен быть он, Малин. Рядом, в темноте, он почувствовал, как Бонтьер приготовилась к рывку, и понял, что она пришла к такому же выводу. – Даже не думай! – воскликнул он. – Ferme-la![56] – крикнула она. – Я не позволю тебе… Прежде чем она сумела подняться на ноги, Хатч ринулся вперёд. Спотыкаясь, он пронёсся до самого выхода из туннеля. На краю замер, выровнялся и услышал за собой её топот. Склонившись над металлическим мостиком, Малин приготовился двумя руками схватить Найдельмана и утянуть за собой в ревущую пропасть. В трёх футах под ним по лестнице с трудом взбирался Клэй. Его грудь тяжело вздымалась, на виске кровоточил жуткого вида порез. Священник осторожно опустил руку на очередную ступеньку. Хатч склонился к нему и втянул наверх как раз к тому моменту, когда к нему добежала Бонтьер. Они дружно втащили пастора в укрытие туннеля. Клэй упёр руки в боки и молча встал на краю, продолжая смотреть вниз. – Что произошло? – спросил Хатч. Клэй поднял на него взгляд. – Я сумел вырвать меч, – отрешённым голосом сказал он. – И швырнул его в Колодец. – А Найдельман? – Он… он решил прыгнуть за ним. Все помолчали. – Вы спасли нам жизнь, – наконец, сказал Хатч. – Господи, да вас же… Он помолчал и глубоко вздохнул. – Мы доставим вас в больницу… Клэй устало махнул рукой. – Доктор, не надо. Пожалуйста, не надо лгать мне перед лицом смерти. Хатч на мгновение посмотрел ему в глаза. – Медицина бессильна. Единственное, что можно сделать – облегчить страдания. – Как бы я хотела, чтобы вас можно было отблагодарить за вашу жертву, – сипло прошептала Бонтьер. Клэй улыбнулся странной улыбкой – отчасти горькой, отчасти счастливой. – Я точно знал, что мне надо сделать. И это не жертва, а подарок. Он перевёл взгляд на доктора. – У меня к вам лишь одна просьба. Вы сможете доставить меня на берег, пока я жив? Я бы хотел попрощаться с Клэр. Хатч отвёл взгляд. – Сделаю, что в моих силах, – пробормотал он. Настало время уходить. Они оставили туннель и по шаткому металлическому мостику перебрались на лестницу. Хатч подсадил Бонтьер и подождал, пока та вскарабкается повыше. Когда он бросил взгляд вверх, ослепительная молния разрезала небо и осветила Ортанк – туманное видение вдали, еле различимое на фоне мешанины балок и опор. В Колодце повисла завесь из дождя, падающих кусков металла и грунта. Твёрдые обломки зарикошетили от сложной конструкции. – Ваша очередь! – прокричал Хатч пастору. Тот отдал ему фонарик, после чего устало повернулся к лестнице и начал взбираться. Какое-то время доктор смотрел на него, а затем, осторожно ухватившись за поручень, перегнулся через поручни платформы и направил луч в глубину Колодца. От холодного предчувствия, что там можно увидеть, замерло сердце. Но меч – и Найдельман – исчезли. Хатч увидел, как из ревущих потоков далеко внизу, клубясь, поднимается туман. Платформа накренилась, и он принялся карабкаться по лестнице. Быстро – слишком уж быстро! – он нагнал пастора; тот, задыхаясь, обхватил титановую ступеньку. Новое содрогание лестницы – и раздались протестующие стоны самых надёжных прутьев, что пока ещё удерживали Колодец. – Больше не могу, – задыхаясь, сказал Клэй. |
