|
Туннель мало-помалу свернул влево, и Малин отметил, что добавляющее уверенности и сил серповидное пятнышко света от входа в туннель исчезло. – Может быть, вернёмся и возьмём фонарик? – спросил он. Внезапно раздался жуткий звук – глухой стон, который, казалось, возник в самом сердце острова и заполнил узкую полость. – Джонни! – крикнул Малин, снова хватая брата за руку. Стон превратился в глубокий вздох, и новая струйка грязи полилась с балок над головой. Джонни отдёрнул руку. – Боже, Малин. Всего-навсего прилив сменяется отливом. Он всегда делает такой шум в Водяном Колодце. И потише, я сказал! – Откуда ты знаешь? – спросил Малин. – Это все знают. Новый стон и бульканье, за которым раздался громкий треск балок, но и он медленно стих. Малин прикусил губу, чтобы та не дрожала. Несколько спичек спустя туннель повернул под тупым углом и принялся спускаться более круто. Стены здесь оказались ниже и грубее. Джонни осветил спичкой проход. – Вот оно, – сказал он. – Комната с сокровищами лежит внизу. – Я не знаю, – сказал Малин. – Может быть, нам лучше вернуться и привести папу? – Ты что, шутишь? – прошипел Джонни. – Он это место терпеть не может. Мы скажем папе после того, как найдём сокровище. Он зажёг очередную спичку, затем опустил голову в узкий туннель. Малин увидел, что этот проход не более четырёх футов в высоту. Потрескавшиеся валуны поддерживали изъеденные червями брусья на потолке. Запах перегноя здесь оказался ещё сильнее, смешанный с запахом морских водорослей и еле заметной примесью чего-то более неприятного. – Нам придётся ползти, – пробормотал Джонни, на этот раз в голосе прозвучала неуверенность. Он помедлил, и какой-то миг Малин ещё продолжал надеяться, что сейчас они повернут обратно. А затем Джонни выпрямил один конец скрепки и зажал его меж зубов. Колыхающиеся тени, отброшенные спичкой, придали лицу омерзительный тощий вид. Это оказалось последней каплей. – Я дальше не пойду, – заявил Малин. – Замечательно, – сказал Джонни. – Можешь оставаться здесь, в темноте. – Нет! – громко всхлипнул Малин. – Папа нас убьёт. Джонни, пожалуйста!… – Когда он узнает, какие мы богачи, он будет слишком счастлив, чтобы сердиться. Ему не придётся давать нам два доллара в неделю. Малин шмыгнул носом и затем вытер его. Джонни повернулся к узкому лазу и тесно прижался к Малину. – Эй, – прошептал он, и его голос зазвучал мягче. – Если мы сдрейфим сейчас, у нас может никогда не оказаться ещё одного шанса. Поэтому будь другом, а? Хорошо, Мал? Он взъерошил ему волосы. – Ладно, – шмыгнув, ответил Малин. Опустившись на четвереньки, он последовал за братом вниз по туннелю. Галька и гравий, лежащие на полу, врезались в ладони. Казалось, Джонни сжёг неимоверное количество спичек, и Малин почти набрался храбрости спросить, сколько осталось, как тот внезапно остановился. – Там, впереди, что-то есть, – услышал Малин его шёпот. Малин попытался заглянуть за плечо брата, но туннель оказался для этого слишком узок. – Что там? – Это дверь! – внезапно прошипел Джонни. – Клянусь, это старая дверь! Потолок изогнулся, образуя перед ним узкий вестибюль, и Малин отчаянно изогнулся, силясь рассмотреть. |
