Добравшись до центра площади, они остановились у мраморного фонтана, чтобы Алли смогла свериться с путеводителем.

- Тут сказано, что нам стоит посмотреть на стену с письмами.

Хадсон заглянул через плечо Алли.

- А еще тут сказано, что Шекспир никогда не бывал в Вероне, - он забрал книгу из ее рук и продолжил читать, идя вслед за Алли по битком набитым людьми улицам. - И что балкон был добавлен в 1930-х годах по решению местного правительства для улучшения потока туристов.

- Шшш, - она шикнула на него, игнорируя дозу реальности. Потому что Хадсон не понимал одной простой вещи - даже если Ромео и Джульетта были лишь вымыслом, их существование в реальности не имело значения. Тысячи туристов, стекавшихся к дому XIII века каждый год, приезжали не для того, чтобы постоять на том самом балконе, где Джульетта увидела Ромео, но ради опыта, даже для того момента, который символизировал собой балкон.

Алли покачалась на носочках, разглядывая аллеи и тротуары, пока не нашла то, что искала. Улыбка осветила ее лицо.

- Пошли, - сказала она, хватая Хадсона за руку и увлекая его к каменной арке. Табличка с одной из самых знаменитых цитат Шекспира висела прямо над входом в длинный темный тоннель с тысячами небольших клочков бумаги.

- Что это за записки? - спросил Хадсон.

- Это любовные письма. Легенда гласит, что если написать письмо к своему любимому человеку и оставить его на стене Джульетты, то любовь будет вечной, - Алли медленно прошлась по тоннелю, часто останавливаясь, чтобы прочесть некоторые записки. - Жаль, что люди больше не пишут любовных писем. Все эти эмоции, пролившиеся на бумагу. Представь, что было бы, если бы они послали эти письма адресату, а не прикрепили их на стену... - она подняла краешек бледно-голубой бумажки и сморщилась, - на жвачку.

Подойдя сзади, Хадсон обвил ее талию руками и прижался губами к уху.

- Пошлая смс-ка тебя устроит?

- Не совсем Ромео и Джульетта, - рассмеялась она. - Но опять-таки, у них все сложилось не очень хорошо.

- Тоже верно, - в обнимку они прошли оставшуюся часть тоннеля. Выйдя на задний двор из кирпича и камня, Алли попросила женщину сфотографировать их. Алли была уверена, что позировать для фото с легендарным балконом для Хадсона было все равно, что позировать с Микки Маусом, но он согласился.

- Что внутри дома? - спросил он.

- Музей, костюмы и бутафория из фильма Дзеффирелли(33) , - Алли пошла к дому. Сделав несколько шагов, она поняла, что Хадсон за ней не последовал. - Ты не пойдешь внутрь?

Хадсон поднял взгляд от путеводителя.

- Если память мне не изменяет, балкон для Джульетты. Ты иди, я буду здесь, - он кивнул на бронзовую статую в дворике. В глазах его мелькнули порочные искорки. - Согласно этой твоей книжке, если потереть правую грудь Джульетты, это приносит удачу.

- Тебе сначала придется пробраться сквозь толпу таких же подростков, как и ты, - поддразнила она.

- Я бы скорее потер твою грудь, - усмехнулся он. - Но не думаю, что этот вариант сейчас уместен.

Засмеявшись и покачав головой, Алли направилась к каменному зданию. Она быстро миновала различные выставки, остановившись только один раз, чтобы сделать фото кровати, которая использовалась при съемках фильма. Все еще держа в руке телефон, она вышла на балкон. И тут же ее телефон завибрировал, уведомляя о новом сообщении. И ее сердце растаяло от слов Хадсона, искусно сплетенных с теми, что говорил Ромео, наблюдая за Джульеттой из сада.

Что за блеск я вижу на балконе...И одним взглядом, в одно мгновение ты пленила мое сердце... О, это моя любовь.

Алли подняла голову, ища глазами Хадсона среди толпы.