— Ну, это мы еще посмотрим, — пробормотал Кремлев.

Сигареты в пачке Мартина кончились. Он потянулся за куцым окурком в пепельнице, закурил, проговорил печально:

— Берлинская гонка уже началась. Надо, чтобы в ней победил не только сильнейший — Красная Армия, но и достойнейший — Красная Армия. Семнадцатого января передовые части нашей первой и девятой армий генерала Трэдли соединились в десятке миль юго-западнее Сен-Вита, отобрав у краутов Мальмеди, Моншау, Ставло, Марше, Рошфор, Ларош, Сент-Губер, Либрамон. Теперь нас задерживают не столько крауты, сколько сильные снегопады и снежные заносы. Благодаря генералу Зиме Моделю удалось без особых потерь оттянуть свои силы до того, как мы замкнули клещи. Теперь мы снова подчиняемся командующему группой армий генералу Омару Брэдли. Получен приказ Эйзенхауэра о переходе в наступление восьмого февраля. Впереди — прорыв линии Зигфрида, форсирование Рейна. Наша Первая армия будет наступать на Кельн, Бонн, Ремаген. Эйзенхауэр надеется устроить «котлы» краутам в Руре и Саарской области.

Он встал, нервно ткнул окурком в пепельницу.

— Ну все! Время ехать на аэродром. — Протянул руку. — Не забывай Лакки Мартина. Будешь в селе Знаменском под Москвой, где похоронены мои предки, поклонись их могилам.

— Постой! А что в сегодняшней сводке?

— Первый Белорусский фронт окружил «Позен-фестунг» — город-крепость Познань. До Берлина осталось немногим более двухсот километров. Пожелаю вам по-суворовски быстроты и натиска.

Старинные гостиные часы в коридоре пробили полночь.

Дойдя до двери, Лакки Мартин вдруг резко повернулся, подошел к койке, склонился к Кремлеву.

— Еще не все, — прошептал он. — Берлин — это только часть операции «Затмение». Мне удалось выяснить, что само «Затмение» восходит к операции «Ранкин А», разработанной еще во время подготовки вторжения на континент. Мы уже тогда допускали, что вермахт и весь рейх могут рухнуть под натиском Красной Армии, ворота на континент широко распахнутся. И наша Первая армия должна была по плану Пентагона ринуться всеми силами в брешь, чтобы урвать как можно больше до полной катастрофы Гитлера и до того, как придет Красная Армия. Вот с этого плана «Ранкин А» все и началось. Затем появился в штабе Эйзенхауэра и у нас в штабе Первой армии план «Ранкин В». По этому плану нам надлежало вторгнуться во Францию в случае отвода Гитлером своих войск для обороны Германии от напора Красной Армии. Возник и «План Ц» на случай капитуляции рейха до открытия второго фронта. Как видишь, план Берлина — логическое продолжение этих планов, их детище. Все они исходят из стремления погреть руки на вашей победе. Но этот план не одинок. У него имеются две «сестры»: операция «Обман» и операция «Канцелярская скрепка». О них я знаю еще очень мало, но меня насторожила их антисоветская направленность. Операция «Обман»! Разве я, русский по крови, могу содействовать обману советского союзника! Обе операции направлены на захват всего военно-стратегического наследства рейха, его нового оружия, законченного и незаконченного, пущенного и не пущенного в ход. Между прочим, я не открываю тебе никакой нашей военной тайны: мне точно известно, что одну красную папку с планом «Затмения» крауты захватили во время недавнего арденнского наступления. Это разожгло мое любопытство, и я… я ознакомился с ним. Верь мне! — Он встал, волнуясь, крепко пожал Виктору Кремлеву руку. — Помни, — сказал вполголоса, — у России в Америке — много друзей. И не забудь: «Канцелярская скрепка» и «Обман». Не упустите вашу победу! Большой кровью вы за нее заплатили!.