Ученые давно высказывают недоумение относительно интерпретации этого послания. Некоторые полагают, что в нем говорится о нападении на Восточное поселение эскимосов Гренландии. Другие считают, что это было делом рук туземцев с Лабрадора. Третьи думают, что тут потрудились европейские пираты, по большей части — бритты. Иные же ставят под сомнение аутентичность самого послания на том основании, что его содержание якобы лишено смысла.

Однако послание папы имеет смысл, и притом вполне определенный, если вспомнить, что в 1418 г. скрелинги из Западного поселения совершили опустошительный набег на Восточное поселение — набег, основной целью которого были теократические власти и все их деяния.

Систематическое сожжение священных зданий «на родных землях» свидетельствует о том, что это было делом рук людей, настроенных крайне враждебно по отношению к церкви. Подобная враждебность не проистекала от простолюдинов. Хотя жители были захвачены в плен и угнаны на чужбину (в качестве заложников), через какое-то время они были отпущены на свободу, и им было позволено возвратиться домой. Это наводит на мысль о европейцах — охотниках за рабами, которые порой действовали подобным образом. И еще одна немаловажная деталь: нападавшие явились с «соседнего побережья», то есть откуда-то поблизости. На мой взгляд, они прибыли не далее чем из фьордов Годтхааба.

Гренландская теократия так и не смогла в полной мере восстановить свое могущество после рейда 1418 г., во время которого большинство клириков были либо убиты, либо покинули страну. С тех пор на землю Гренландии нога священнослужителя не ступала вплоть до 1721 г., когда туда прибыл лютеранский пастор по имени Ханс Эгеде.

На протяжении веков, разделяющих эти две даты, Гренландия вынужденно прервала всякое общение не только с церковью, но и с Норвегией. Однако контакты с Европой купцами частично сохранялись. В начале XV в. китобои-баски вели промысел в водах Гренландии, и в первой половине того же века все большее число английских и других европейских судов занимались ловлей трески на банках вокруг Исландии и вели активную торговлю с исландцами.

Некоторые из этих предприимчивых людей вступали в контакты с гренландцами. В ходе археологических раскопок на старинном кладбище в Херйольфснесе были найдены фрагменты одежд, сшитых по характерным для континентальной Европы XV в. фасонам, но — из материалов местного производства.

По свидетельству пастора Эгеде, когда он прибыл в Гренландию, единственными ее жителями были эскимосы. Норвежцы же бесследно исчезли, не оставив после себя ничего, кроме давно заброшенных развалин.

Со времен пастора Эгеде многие ученые пытались найти убедительное объяснение исчезновению норвежцев из Гренландии. Часто, варьируясь на все лады, повторялись версии о том, что они стали жертвами Черной смерти (чумы); погибли в результате поголовной резни, якобы устроенной вторгшимися сюда эскимосами; умерли от голода, вызванного массовым нашествием насекомых, уничтоживших все их посевы и траву на пастбищах; вымерли вследствие катастрофического ухудшения климата; были угнаны в рабство британскими пиратами; наконец, эмигрировали в Северную Америку.

Груды книг и многие сотни научных трудов были посвящены поискам разгадки этой тайны, но лишь немногим авторам, в числе которых — Фритьоф Нансен и Вилхьялмур Стефанссон, удалось приблизиться к истине. А истина заключается в том, что норвежцы с Гренландии никогда и никуда не исчезали: они просто поменяли внешний облик.

Способность изменять свой внешний облик — излюбленная тема в мифологиях всех туземных народов. А норвежцы Гренландии изменили облик, смешавшись с туземными племенами.

Практически во всех описаниях туземцев Гренландии, созданных до 1500 г., с которого начинается отсчет современной хронологии Америки, говорится, что они были и оставались людьми смешанной расы, имевшими весьма существенные отличия по внешности, роду занятий, имущественным отношениям, поведению и образу жизни от коренных представителей культур Туле и эскимосов.