Пришлось согласиться.

Глава пятнадцатая

ПО ДЕЛАМ СОПРОТИВЛЕНИЯ

До делам Сопротивления мы отправились утром. Да уж; с той красивой жизнью, что я вела в обществе Ряхи, поход с сестрой ничего общего не имел.

Новый костюм пришлось оставить дома, мы облачились в душераздирающие юбки и чепчики, при виде которых слеза умиления скатилась бы по лицу наших пансионатских надзидам, взяли по корзинке и пошли, метя подолами мостовую, в поход по окраинам. Наверное, это и называлось "суровые будни Сопротивления".

Сестра куда-то заходила, что-то выясняла, отдавала и принимала и вообще жила полноценной жизнью востребованного обществом человека, а моя роль заключалась в том, что я столбом стояла на улице, якобы на страже. Корзинки понемногу пустели.

— А что мы делаем? — не утерпела и спросила я у сестры.

— В основном разносим списки того, что мы добыли, — объяснила сестра. — Ребята посмотрят, выберут, что им надо, потом отправятся к помойкам Пуповины и возьмут оружие.

— А подозрение такое количество народа, рыскающего у помоек, не вызовет?

— Ты их за дураков считаешь? — искоса посмотрела на меня сестра. — Они будут очень осторожны.

— Все-таки не пойму, — задумчиво сказала я, размахивая пустой корзинкой. — Какой все-таки родственницей нам приходится тетя? Ведь не двоюродной?

— Нет, — улыбнулась сестра. — Очень дальней. Но настоящей. А двоюродной мы назвали ее для удобства, чтобы лишних вопросов не было. Я сама удивилась, когда узнала, что у нас есть здесь родственница. А оказалось, еще такая замечательная.

— Но как же вы меня нашли?

— Тетю благодари. Это она занималась розысками, ее связи помогли расшифровать номера и догадаться, что Двадцать Вторая РА, первая группа, первый поток, первый набор — это ты.

— Хорошо, нас учат, а потом распихивают по мужьям, а что делают с вами? — спросила я.

— С нашим возрастом? — уточнила сестра.

— Ага, — кивнула я.

— Ничего не делают, — фыркнула сестра. — Бросили на произвол судьбы. Разве что какой-нибудь добрый человек, вроде Ряхи, глаз положит…

— Я вижу не только Ряха, — заметила я. — Блеск штанов, например, тоже.

— А, эти нахалы, на которых Утренний наткнулся? Это столичные бездельники, они всю столицу такими записочками осыпают в ночь Таинственных Писем.

— А вы правда думаете, что Сопротивлению удастся сломить Легион?

— Мы должны, — жестко сказала сестра и разговор оборвался.

Ничего мало-мальски стоящего за эту прогулку не произошло.

Зато когда мы вернулись домой, то узнали, что приходила стража из Службы Надзора за Порядком. Меня завтра ждут на допрос.

Я испугалась и сильно испугалась. Сестра испугалась еще больше меня. Служба — это не то место, где с радостью бывает даже законопослушный гражданин.

Утренний и Два Гвоздя отсутствовали — они тоже бродили по городу, выполняя какие-то задания. Хотелось бы думать, что также в юбках.

Был только Нож.

— Рассуждая логически, — сказал он, — если бы дело касалось нас, тебя не стали бы дергать, ты ничего не знаешь и, даже при всем своем желании, помощь следствию не окажешь. Скорее всего это связано с твоим закадычным другом Ряхой, который так мастерски режет уши. Может, Ректор решил их вернуть, пусть и в копченом виде? Он к ним привязан, его можно понять. С юридической точки зрения, ты и легионер образуете классическую преступную группу. Ты — заказчик, он — исполнитель.