На долю Вуда выпало много испытаний: он заболел малярией, постоянно испытывал давление со стороны турецких властей, страдал от нехватки денежных средств и назойливости незваных гостей. Но тем не менее год за годом продолжал свои исследования. Этот забавный человечек в цилиндре и наглухо застегнутом сюртуке являл собой типичный образец несгибаемого викторианского джентльмена. Я видел старую, выцветшую фотографию, на которой Вуд запечатлен в момент триумфа: с видом победителя, который не портили ни отросшая неопрятная борода, ни нелепый сюртук, он стоит на дне глубокого котлована и одной рукой опирается на барабан колонны из числа тех, что некогда окружали мифический храм. Бедняга Вуд! В тот миг, позируя фотографу, он и не догадывался, что у него под ногами находится хранилище храма, в котором огромное количество золота и других ценных предметов. Среди прочего, там лежала статуя Артемиды, выполненная из бронзы и слоновой кости — та самая, что ныне является украшением Стамбульского музея. Все эти сокровища, скрытые под алтарем храма, были обнаружены тридцать лет спустя Дэвидом. Дж. Хогартом, в ходе очередной экспедиции, организованной Британским музеем.

История открытия Вуда — своеобразный археологический роман. После того, как он буквально изрыл окрестности Эфеса и ничуть не приблизился к цели, ему наконец-то повезло. Как-то раз, проводя раскопки в древнем театре — том самом здании, где состоялся описанный в Деяниях мятеж серебряников — Вуд обнаружил остаток плиты с латинской надписью. В ней говорилось, что некий римлянин по имени Фибий Салюстарий, живший в Эфесе через пятьдесят лет после посещения города Павлом, пожертвовал храму Дианы множество серебряных и золотых образов, каждый весом от шести до семи фунтов. Помимо этого, он завещал храму значительную сумму, которую надлежало употребить на ремонт и очистку указанных образов. В заключение Салюстарий изъявлял желание, чтобы его дары пронесли по городу — от храма до театра — в ходе очередной праздничной процессии. Причем он оговаривал, чтобы образы внесли в город через Магнесийские ворота, а вынесли на обратном пути — через Корессианские. Подобный протяженный маршрут наверняка был выбран из тщеславных соображений: римлянину хотелось, чтобы как можно больше эфесян увидели его щедрые дары. Археолог мгновенно оценил важность находки. Вот ведь как случается: благодаря тщеславию неведомого римлянина, который умер восемнадцать столетий тому назад, Джон Вуд получил ключ к решению задачи, над которой бился шесть лет! Если удастся отыскать указанные ворота и вычислить пути, ведущие к ним, то он сумеет добраться до вожделенного храма!

Вуд приступил к работе с удвоенной энергией и, действительно, вскоре обнаружил Магнесийские, а вслед за ними и Корессианские ворота. Следуя рассчитанному маршруту, он нашел место, где некогда стоял знаменитый храм Дианы Эфесской! Случилось это в последний день 1869 года, когда все финансовые ресурсы были уже на исходе. Настал миг триумфа! Последние три недели Вуда по ночам одолевали приступы малярии, он был измучен и истощен. Но как же он ликовал и радовался находкам! Вот они — сохранившиеся колонны, остатки мраморного напольного покрытия и, самое главное, украшенные скульптурными изображениями барабаны колонн, которые считались отличительной особенностью именно храма Дианы Эфесской. Захватывающую историю своих поисков и их триумфального завершения Вуд изложил в книге под названием «Эфесские открытия».

Находка Вуда вызвала переполох в научных кругах. Одним из первых в Эфес с поздравлениями прибыл доктор Шлиман, на тот момент еще не успевший прославиться открытием легендарной Трои. По собственному признанию Шлимана, в Эфес его привело неодолимое желание ощутить под ногами плиты, некогда устилавшие пол величественного храма. Оглядевшись по сторонам, он заметил — с некоторой долей зависти, столь понятной ученым-исследователям, — что своим открытием Вуд обеспечил себе бессмертие.