«Нужно совсем потерять гражданскую совесть, чтобы огульно охаивать вещи, в которых не смыслишь ровным счетом ничего… Я прекрасно понимаю, что сформировавшегося охаивателя исправить практически невозможно, так что письмо свое я рассматриваю как возможность высказать свое возмущение и немного испортить Вам настроение» (без подписи, Москва).

«За старое, как за якорь спасения, цепко держатся, как правило, люди ограниченные, не желающие разбираться в существе дела. Это они встречают все новое в штыки. Какая уж тут широта взглядов и правильная оценка происходящего! Прежде чем делать выводы о Михайловых, тов. О. Морозу нужно было бы более глубоко изучить суть вопроса…» (В. Доброва, Москва).

«Меня удивляет, откуда такое пренебрежение к тому, чего Вы не понимаете и не знаете… Мне кажется, «Литературная газета» должна разбираться в тех материалах, которые она публикует» (М. Гурьева, Кемерово).

«Как же можно было пропускать такую статью, если «Комсомольская правда», «Труд», «Строительная газета», «Огонек», «Техника—молодежи», «Химия и жизнь», другие газеты и журналы писали и о Джуне Давиташвили, и о Розе Кулешовой, и о Н. Сочеванове, и о А. И. Плужникове, и о Н. С. Кулагиной, и о других людях, приносящих реальную пользу своими особыми свойствами!» (А. Попова, Москва).

«Относительно пресловутой, жестоко осмеянной О. Морозом «перестановки кроватей»… Еще и еще раз приходится сказать, что все неведомое, неизученное, непознанное, необычное представляется стандартному разуму диким, дурацким, несусветным… А потом, спустя время, выясняется, что это был передний край науки и прогресса» (Н. Каплан, кандидат искусствоведения, Москва).

«В другой раз, Олег Мороз, если потянет пографоманничать, сходите к Михайлову, он вылечит — биополем» (А. Герасимов, геолог, Новокузнецк).

«При обмене впечатлениями с коллегами по поводу Вашей статьи у нас возникло мнение, что она написана ради гонорара» (В. Шнейкин, Ульяновская обл.).

«Количество непознанных нами законов природы еще очень велико. Не надо, тов. О. Мороз, считать вздором все то, чего не знает Митрофанушка» (Н. Медведев, Каунас).

«Хочу Вам сообщить, что я тоже экстрасенс и, как другие экстрасенсы, возмущена Вашей статьей. Если Вы такой Фома Неверующий, то вот Вам эксперимент: я посылаю в Вашу сторону пучок биоэнергии (отрицательной), которая поразит Ваши клетки; следствием будет рак; когда Вы обнаружите его у себя, то воочию убедитесь, что биополе, биоэнергия — это не пустые разговоры. После этого можете обратиться ко мне, я Вас вылечу, только постарайтесь не запустить болезнь» (В. Лабезина, Московская обл.).

С корреспонденткой из Московской области я встретился. Это высокая худощавая блондинка с огненным взором, как пишут в художественной литературе. Пожалуй, одного этого взора, пылающего ненавистью, достаточно, чтобы испепелить человека.

— Почему вы так уверены, что способны вызвать у меня рак? Вам случалось уже вызывать его у кого-нибудь?

Молчание.

— Я вам не скажу этого.

— А лечить?

— Да, я многих вылечила.

— Где доказательства? Это зафиксировано где-нибудь? В каких-нибудь медицинских документах?

— Я не связываюсь с медициной.

— Почему все-таки вы уверены, что можете не только освобождать от недуга, но и награждать им?

— Мы можем наказывать, можем исцелять.

— Вы пишете, что послали в мою сторону пучок биоэнергии. А вы уверены, что попали именно в меня, а не в какого-нибудь другого, совершенно безвинного?

— Только в вас.

— Что это за пучок — сходящийся, расходящийся, параллельный, широкий, узкий, наподобие лазерного?

— Пучок как пучок.