Рассказ им нравился, ведь в стенах своих замков они слушали только песни бродячих менестрелей, или шутов и клоунов, которых содержал хозяин замка. А репертуар данных «артистов» был весьма скуден и состоял сплошь из героических баллад про благородных рыцарей и нежных дам их сердца, с редким вкраплением саг о жизни разбойников или святых.

Были ещё и рассказы о деяниях подвижников веры, что проповедовали католические священники, но от них становилось только грустно. А рассказы Алонсо о море и пиратах, несметных сокровищах и приключениях в Новом свете, были весьма необычны. Повествование об индейцах и жестоком океане вообще привело девушек в неподдельный восторг.

— Скажите, благородный виконт, а кто такой ваш друг Эрнандо? — Эльвира широко распахнула медовые глаза и недоумённо захлопала длинными чёрными ресницами.

— Эрнандо?! Эрнандо — самый лучший друг, он самый честный и благородный гачупин, о котором я когда-либо слышал!

— Гачупин? — удивлённо спросила на это раз Эстрелла, сладко, при этом, улыбаясь нежными чувственными губами.

— Ну, это я оговорился, — Перес стушевался. Всё же, не хорошо за глаза лучшего друга называть прозвищем всех испанцев, родившихся в Новом Свете. Девушки заулыбались, весьма ехидно. Перес решил реабилитироваться перед другом и поправился.

— Он родился в Панаме. Насколько я знаю, отец у него был моряком и сгинул в море, мать убили пираты, а его самого взяли в плен. Его высадили на необитаемый остров, он спасся, скитался, и как-то смог поступить в магическую академию, неизвестно по чьей протекции.

— Мм, вот как?!

Эльвира искренне удивилась, это было уже интересненько…

— Да, именно так, он настоящий друг, и мы с ним вместе заработали много денег, отобрав их у пиратов. А ещё мы бились с призраком и много чего ещё.

— Так он обычный идальго? — сморщив носик, произнесла Эльвира.

— Был, — кратко информировал её Алонсо. — Я тоже был только бароном, как и мой отец, но Эрнандо сначала получил титул барона, а потом, вместе со мной, титул виконта, за все свои подвиги.

— Угу, — Эльвире определённо понравился этот загадочный идальго. Из ничего стал кем-то в семнадцать лет, да ещё и сильный магик, если, конечно, Алонсо не врёт. Хотя, он, скорее, не врёт, а говорит полуправду, как и большинство хвастунов.

— А вы, благородный виконт, можете познакомить нас с вашим исключительно интересным другом?

— Нет! — и на чело Алонсо набежала пасмурная тень. — Мы расстались. Я еду к отцу, а потом поступаю младшим офицером на военный флот, а ему не досталось никакого места во флоте. Мы же из морской инквизиции, но своих кораблей у неё нет, и Эрнандо оказался не у дел. Он поехал в Валенсию, чтобы наняться шкипером на корабль. Больше я ничего о нём не знаю.

— Вот как? Какой интересный идальго, и снова уехал за приключениями. Весьма интересно. Из заокеанской грязи — и сразу в виконты. Видимо, у вас были настоящие приключения?

— А то! — Алонсо приосанился и тронул поводьями коня, заставив его ускорить шаг. После чего с гордостью огляделся. Поездка была легка для него и приятна. От взглядов золотоволосой красотки сладко млело сердце, наливаясь безумной отвагой и гордостью. А что? Он ведь тоже виконт и ему, всего лишь, семнадцать лет! Все подвиги ещё впереди, он ещё всем покажет, на что он способен!

Ехали они к поместью, где жили родители Эльвиры, практически в другую сторону от той, куда надо было самому Алонсо, но он не унывал. Осталось ехать не больше суток, а потом он вернется обратно, к родителям. Он успеет, просто перестанет жрать в тавернах, заливая еду вином, будет спать в седле, питаться на ходу всухомятку, и вовремя успеет к отцу.

Он утрёт нос старому барону, ведь он уже виконт, причём, младший сын, тогда как отец, всего лишь, барон.