Но что воспоминания кого-то? Моего деда расстреляли в 1919 году только за то, что он был избран зам. председателя Левокумского сельсовета. Разве его одного? Наступая, дениковцы в каждой станице и селе начинали вступление во власть с расстрелов. Свыше 45 тысяч ставропольцев, в том числе и красных казаков погибло в этих показательных карательных акциях.

Больно это воспринимать. Тем не менее на истоки гражданской войны и насилие в ней смотрю по-другому. Победа октябрьской революции, утверждает Владимир Иванович, пришлась по душе бездельникам. Следуя логике рассуждения — остальным нет. То есть страна разделилась на две непримиримые силы, каждая из которых не могла поступиться своими интересам, даже если бы захотела.

Потери в первой мировой войне сделали смерть обыденным явлением, необходимость применения силы для выживания породила жестокость, боязнь одних потерять все, появившаяся надежда у других приобрести все — вот что определило, на мой взгляд, и масштабность и ожесточенность развернувшегося противостояния.

Последующие после гражданской войны события новый историковед оценивает так:

«Ленин прозрел, ужаснулся и пришел к НЭП, но неграмотный азиат Сталин все это поломал и начал внедрять казарменный социализм». Как все просто. Душераздирающие слова нашел, бросил их бездоказательно в толпу и доволен своими познаниями в словесности.

Предлагаю иное восприятие того периода. Политика военного коммунизма себя исчерпала. В ее основе лежала необходимость прокормить армию, население промышленных центров. И здесь она была равнозначной как со стороны одной из противоборствующих сил, так и со стороны другой. Не случайно один из ходатаев в фильме «Чапаев» говорил: «Белые придут — грабят, красные придут — тоже грабят». По мере затухания гражданской войны такая политика тормозила экономику, вызывала протест.

Отсутствие средств в государственной казне диктовало неординарные решения. Одно из них — привлечь частный капитал для возрождения экономики.

Да, за короткий срок частная инициатива позволила вдохнуть жизнь в разрушенной хозяйство. Нэпман набирал силу, как и положено на первоначальном этапе накопления капитала не чурался любых способов, чтобы его приумножить, все круче зажимал наемных работников. Все это не могло не вызвать вопроса: «За что мы боролись?»

Но не эти причины являлись главными при принятии планов индустриализации и коллективизации. В условиях международной изоляции, нескрываемых угроз вторжения требовались меры, обеспечивающие безопасность страны. Без мощной индустрии, без надежной базы пополнения продовольствия эту задачу не решить. В ожесточенной борьбе мнений принимались данные решения.

И если сейчас на современном уровне знаний, наличии опыта созидания мы единственно верной признаем то программу «100 дней», то программу «500 дней», параллельно ищем врагов, которые мешают их осуществлению, то почему не оставляем права предкам искать, сомневаться, действовать. В отличии от нас они доказали верность избранного пути, сумели построить государство, победившее фашизм.