Андрей догадался, что его ошибочно приняли за кого-то другого. Он смутился, ситуацию нужно было исправлять.

— Меня зовут Андрей, а вас, извините, как?

— Мария Николаевна я, — почему-то удивленно сказала старушка, и только сейчас Андрей заметил, что у нее на редкость добрые и живые глаза.

— Я к вам не жить пришел, Мария Николаевна, — глаза старушки выразили удивление. — Я зашел спросить о девушке… Когда-то здесь жила девушка, ее звали Лена… Извините, фамилию не помню, мы учились в одном классе, — старушка глядела на Андрея округленными глазами молча, по чему он заключил, что ему удалось произвести впечатление. — Я ее, Мария Николаевна, разыскиваю.

Больше он не придумал, что сказать. Тучная старушка молча продолжала глядеть.

«Может, не поняла?» — подумал Андрей.

— Я, говорю, хотел бы видеть Лену, она здесь жила когда-то, — повторил он громче обычного, предположив у старушки от возраста слабый слух.

Все так же не моргнувшие ни разу глаза старушки вдруг переполнились слезами, и они потекли по щекам прямо под пуховый платок, но она все так же глядела на Андрея. Он смутился, не понимая, чем мог обидеть ее.

— Сядь, милый, — вдруг сказала она, ладонью вытирая щеки.

Андрей опустился на венский стул, стоявший возле накрытого ветхой скатеркой стола. Мария Николаевна села напротив, и снова тяжелая тишина повисла в комнате. Старушка молча смотрела на Андрея.

— Давно уже никто не спрашивал о Леночке, — проговорила она наконец. Она больше не плакала, но в глазах ее появилось что-то другое, более тяжелое и трогательное. — Давно, — повторила она и снова замолчала надолго.

— Да я, собственно… — начал было Андрей, когда совсем уж молчание сделалось невыносимым.

— Так вы учились с ней в одном классе? — перебила старушка. — А зовут вас как?

— Андрей меня зовут.

— Она была отличницей.

Лена никогда не была отличницей, Андрей об этом знал, но не стал спорить.

— Так вам неизвестно, что с ней случилось? — спросила старушка, достав из кармана носовой платочек и теребя его в руках.

— Нет.

Андрею как-то вдруг сделалось нехорошо на душе, что-то словно сдавило сердце.

— Она утонула, — вдруг сказала старушка тоном, предполагавшим, что об этом уже давно всем известно.

— Как утонула?!. - краска бросилась Андрею в лицо, сердце учащенно заколотилось, перед глазами поплыли темные пятна. — Как утонула?! — он предполагал все что угодно, только не это.

Вид у него, должно быть, изменился так, что и старушка заметила. Она прошаркала на кухню, принесла ему стакан воды. Андрей был настолько потрясен услышанным, что был близок к обмороку.

— Как это случилось? — еле слышно проговорил он.

Старушка же успокоилась. Она села на прежнее место и сложила руки на груди.

— Не думала я, что еще кто-нибудь придет про Леночку спрашивать, ведь столько лет прошло.

Андрей поднес стакан к губам и допил оставшуюся воду.

— Что значит — столько лет… — проговорил он растерянно. — Почему лет?

Старушка пожала плечами, провела по сухим глазам ладонью.

— Шесть лет уже скоро, — сказала она печально, — как Леночка ушла от нас.

— Что значит — шесть? Почему шесть?..

Но по лицу старушки он вдруг понял, что говорить дальше не следует, что нужно помолчать… В лице ее было столько горя и муки от запекшегося в душе горя, что ему сделалось страшно.