7

Марина лихорадочно оглядывала ванную комнату в поисках оружия. Распахнув ящик с медикаментами, она перебирала его содержимое и выбрасывала на пол ненужные вещи. Какое-то время она подержала в руках баллончик с дезодорантом. Она видела, как в кино однажды использовали аэрозольный баллон в качестве огнемета, держа под струёй горящую зажигалку. Но ни зажигалки, ни спичек у нее с собой не было, поэтому дезодорант тоже полетел на пол. На полочке у раковины, вместе с различными косметическими баночками и старыми щипцами для волос, она заметила ножницы. Тоже не годится. Слишком маленькие.

Воспользоваться нечем.

Она опять села на унитаз. Сначала она ударилась в панику. Она плакала и кричала, не выбирая слов, адресуя свои бессмысленные вопли тому, что могло находиться за дверью. Потом все-таки заставила себя трезвее оценить ситуацию, успокоиться и постараться подумать логически. Те, что за дверью, над ней явно издеваются. Что-то большое швырнули в дверь. С улицы влетело несколько камней, которые разбили стекла.

Марина посмотрела на себя в зеркало. Волосы взлохмачены. Потеки туши оставили на щеках две черные полосы. Пересохшие губы потрескались. Она закрыла лицо руками.

За дверью кто-то тихонько злорадно хихикал. Потом послышались другие голоса.

- Убирайтесь к черту! - завопила Марина.

Ручка двери ванной задергалась, словно кто-то пытался открыть ее снаружи. Марина, обостренно осознавая беззащитность своего младенца, закрыла живот руками. Она понимала, что те, кто за дверью, просто играют с ней, но скоро им это наверняка надоест, и вот тут-то она узнает, почем фунт лиха.

Тоненькие лопочущие голоса, которые она слышала отовсюду - из-за двери, с улицы, с крыши - вдруг смолкли. Наступила полная тишина. Она затаила дыхание.

Прошло пять минут. Десять. Пятнадцать.

Марина встала и прижалась ухом к двери.

Тишина.

Она подошла к разбитому окну.

Тишина.

Медленно, осторожно, она открыла деревянную ставню. В ванну упало несколько осколков стекла. Она высунулась наружу. Никого. Никаких признаков жизни. Она подошла к двери и так же осторожно приоткрыла ее. Коридор был усыпан осколками разбитого стекла и фарфора. Рядом с дверью в спальню - два перевернутых стула из кухни. Антикварная фарфоровая настольная лампа, подарок бабушки, разбита о стену.

Но никаких признаков жизни.

Марина приоткрыла дверь пошире. Ничего не увидев, она вышла в коридор. Фарфор хрустел под ногами. Она миновала перевернутые стулья. Подошла к кухне. Переступила порог.

Нечто розовое с молниеносной быстротой метнулось из-под стола, ударилось в нее и повалило навзничь. Голова ударилась о разбитую тарелку. Маленькие пальцы схватили ее за руки и за ноги и потянули в разные стороны.

Нож для колки льда вонзился Марине в правую руку, она вскрикнула, дернула головой и увидела, как два уродливых младенца держат нож, прижимая ей руку к полу. Еще несколько ножей вонзились в руки и ноги, Марина только успевала вскрикивать, голова кружилась от боли, но сознания она не теряла.

Стая мелких младенцев, все жутко изуродованные, мельтешила на полу кухни, быстро лопоча что-то на непонятном языке.

От дикой боли и невозможности осознать происходящее она зажмурилась. А когда открыла глаза, увидела перед собой большого злобного ребенка, сжимающего в руках ее лучший нож для разделки мяса. Создание улыбалось. Лучи раннего солнца блеснули на полированном металле ножа, и Марина поняла, что нож будет использован для того, чтобы взрезать ее и убить ее нерожденную дочь.

Она вскрикнула и потеряла сознание.

8

Грузовик медленно поднимался вверх по извилистому шоссе, идущему вдоль склонов Зубцов. Отсюда открывался хороший вид на лес внизу. Джим смотрел, как клубы черного дыма, все еще поднимающегося со свалки, постепенно смешиваются с более естественным синеватым дымом лесного пожара.