|
Калика отыскал тайную комнатку с награбленными сокровищами, Томас велел взломать, и теперь щедро рассыпал золотые монеты в руки работников. Гроб изготовили из свинца, двенадцать рыцарей из клана Мангольдов, не доверяя работникам, с трудом втащили его в храм. Обвязав веревками и цепями, подняли на помост перед алтарем. Когда принесли старую владелицу замка, в помост уже вогнали шесть толстых железных штырей с длинными цепями в руку толщиной. Сэр Макдональд взмахом длани велел опустить умершую в гроб. На лице было беспокойство, поместится ли, делали без мерки, но затем складки на лбу разгладились. Он довольно щелкнул языком: точно по росту. Томас обернулся, поискал глазами: - Где священники?.. Я же велел собрать их всех по всем землям, откуда успеваем до вечера! Дядя Томаса выволок за шиворот трясущегося человека в черной монашеской одежде: - Прости, Томас, но они еще не слышали, что их ждет и добавочная плата. Томас бросил коротко: - Окропи святой водой. Не жалей. За каждую ночь, проведенную в храме с мертвой, каждый получит по сто золотых! Священник ахнул, подался вперед, волоча вцепившегося в его ворот дядю. - Конечно, конечно!.. Богоугодное дело! Он торопливо брызнул святой водой на лицо умершей. Томас услышал, как все ахнули. Лицо ведьмы страшно исказилось, веки медленно начали подниматься. Кто-то из рыцарей попятился, двое вовсе бросились из церкви. Старый Макдональд недрогнувшей рукой надвинул веки снова, придержал, и лицо ведьмы медленно расслабилось. Когда кропили саван, покровы, там вздымались дымки, а на плотной материи оставались дыры с обугленными краями. Вторично лицо умершей исказилось, когда священники хором запели панихиду. Томас украдкой и с тревогой косился на калику, не потерять бы друга, но тому все как с гуся вода, только морщится от чересчур усердных воплей. А потом и вовсе предложил: - Неплохо бы гроб приковать цепями. - К чему? - не понял Томас. - К помосту. - Да нет, я не о том. Зачем? - Да так... Не хотелось бы, чтобы начал летать по церкви. Стены обобьет - не жалко, пусть хоть все иконы порушит, но если такая махина саданет в спину, синяком не отделаешься. Томас ахнул, даже отступил на шаг: - Ты что? С чего бы гробу... да еще свинцовому!.. летать? Олег развел руками: - Не знаю. Предчувствие. Как будто такое со мной уже было. Хотя знаю, что нет. Ложные воспоминания? Но висит же гроб Мухаммада в воздухе вот уже сотни лет? Томас возразил: - Так то Мухаммада! Хоть и неверный, но все же святой. Для сарацинов. А это тварь, предавшая веру Христа. Сарацины тоже не жалуют предателей. Нет, это не бабочка, порхать не станет. - Ну гляди,- ответил Олег.- Твой гроб, твоя церквушка, твое королевство. Грохот сотрясал церковь. Со свода сыпалась пыль, мелкие камешки. Шестеро дюжих кузнецов оковали гроб семью широкими полосами железа, а потом еще наложили массивные цепи, прижали ими к полу и закрепили намертво на штырях. Томас качал головой: - Надо ли столько всего? Священники один за другим брызгали святой водой на гроб, цепи, штыри. Все блестели сперва в крупных каплях, потом с гроба на пол натекла большая лужа. Олег оглянулся на раскрытые врата. Тени легли резче, длиннее. Небо окрасилось красным. |
