— Гулять, Микки! — повторила Лера. — Ну, гулять!

Скуля, песик забился в дальний угол прихожей.

«Я боюсь, хозяйка, — сигнализировал он своим поведением. — Кого еще сегодня убьют?»

15 февраля, утро. Денис Грязное

— Денисочка, у тебя новое расследование? Грязнов-младший перед зеркалом, покрытым рябью брызг зубной пасты, выпячивал щеку языком, сбривая с нее образовавшуюся за сутки рыжую щетину, когда поймал в зеркале отражение неожиданно приблизившейся Насти и чуть не порезался. «Насть, ну нельзя ж так!» — чуть не крикнул он, но сдержался. Тем более что голосок ее с утра был нежен и вопрос о расследовании означал попытку примирения. Вчера они, двое перспективных деловых людей, до хрипоты спорили из-за того, что (конечно!) каждый считал свое дело самым важным. Формальным предлогом послужил пробный показ Настиной коллекции в Доме мод, где она работала уже больше года и только сейчас чего-то добилась. Из-за этого показа Настя была сама не своя, рассыпала по всей квартире наброски платьев и фрагменты выкроек, нервничала, легко раздражалась, когда Денис подкатывался к ней с нежностями, и — последняя капля! — забыла приготовить ужин, когда он вчера притащился из возглавляемого им агентства «Глория» в начале двенадцатого, голодный и злой, как сто двадцать пять не накормленных вовремя псов. Ссора была неминуема.

— Я же занята! — оправдывалась Настя.

— Я же ресторанных разносолов не прошу у тебя! — наступал Денис. — Но вытащить котлеты из морозилки и бросить на сковородку ты в состоянии?

— Вот возьми и брось сам!

— А тебе это трудно?

— Но ты же видишь, что я…

— Нет, извини, это принципиальный вопрос! Я вижу только то, что ты не уважаешь ни меня, ни мое дело. Я целыми днями как проклятый роюсь в дерьме и крови, подставляюсь под пули, чтобы спасать жизни людей, а ты рисуешь бабские тряпки и не желаешь оторваться от них, чтобы пожарить котлеты, когда у меня кишка за кишку заскакивает.

— Но эти бабские тряпки — мое дело, и для меня оно не менее важно, чем для тебя — твое! По-моему, уважение должно быть взаимным. Я, по крайней мере, так думала, когда соглашалась жить с тобой…

— Может быть, ты совершила ошибку?

— Может быть!

И еще много чего они наговорили друг другу — прямо вспоминать не хочется. Оба провинциалы, приехавшие из одного и того же города — Барнаула, хотя в разное время и с разными намерениями, они были похожи в главных чертах — сильный характер и работоспособность, с помощью которой они рассчитывали покорить неприветливую столицу. Одноименные заряды отталкиваются… Но ведь они люди, а не заряды, и в них гораздо больше такого, что их сближает.

Но об этом Денис подумал только наутро — сейчас, когда Настя, зайдя в ванную, немой лаской прося прощения, прижалась к его спине. У ее были просто редкостные груди — маленькие, упругие, идеальной формы, и Дениса заводило их прикосновение даже к его обнаженной спине. Приподнявшийся в штанах старый дружище дал понять Денису, что долго сердиться на Настю они оба не в состоянии.

— Нового расследования у меня пока нет. — Денис обернулся и поцеловал Настю, пачкая ее пеной для бритья. — И если не наклюнется, сможем на днях куда-нибудь сходить вместе…

Ну вот, накликал неприятности на свою голову! Не успел Денис, чисто выбритый и при полном параде, повесить зимнее пальто на вешалку в своем кабинете, как секретарша доложила ему, что его уже полчаса ожидает посетительница.

— Полчаса? Рановато что-то она из дома выбралась…

— Она только что с самолета, — уточнила секретарша.