— Что именно?

— У меня такое ощущение, будто я нашел уникальное, величайшее в мире сокровище, которое я буду хранить и беречь.

— И это сокровище — я?

— Ты, моя прекрасная, моя дорогая.

Уоррен встал с дивана и помог подняться Наде.

— Я отвезу тебя опять к моей матери, — сказал он. — Ей я хочу сказать правду, но никому больше. Потом я пошлю письмо архиепископу, и послезавтра мы поженимся.

Он улыбнулся.

— Потом мы уедем отсюда, якобы для посещения других имений, которые я унаследовал, но на самом деле это будет свадебное путешествие, чтоб мы могли провести наш медовый месяц наедине.

Надя всплеснула руками и прошептала:

— Это будет чудесно.

— Сначала мы поедем в Девоншир, там у меня есть прекрасный дом, где царит благодатная тишина, а потом — в Лестершир, чтобы взглянуть на…

Надя вскрикнула, и он умолк.

— Ты всегда действуешь так быстро? Мне страшно.

— Ты боишься меня?

— Нет, я бы никогда не стала бояться тебя, — помотала она головой, — просто опасаюсь, что ты не обдумал все как следует.

— Мне нечего обдумывать, — твердо произнес Уоррен. — Я так счастлив, я самый счастливый человек на свете, и по-настоящему имеет значение только то, моя ненаглядная, что мы живы, что мы вместе, и я приму все меры, чтобы больше никогда тебя не потерять!

Уоррен обнял ее.

Он ничего не говорил, но она поняла — он думает об отравленном шоколаде, который презентовала ей Магнолия, и о похитителях, спрятавших ее в сланцевой шахте.

Но больше всего он думал о том, как спас ее на берегу Сены, когда она готовилась сделать роковой шаг в темную пучину забвения.

— Я трижды была спасена, — пролепетала она, — теперь я твоя.

— Уж об этом я позабочусь, — улыбнулся Уоррен. — Судьба или Бог подарили мне тебя, но я не мог даже мечтать о такой восхитительной, идеальной женщине, ибо это казалось невозможным.

В его голосе слышалась страсть.

Надя придвинулась чуть ближе и потянулась к нему губами.

— Я буду любить, обожать, боготворить тебя до конца наших дней, — ласково произнес он. — Ты согласна?

— Это единственное, чего мне всегда хотелось, — прошептала Надя, — и я буду любить тебя, пока не наступит конец света и звезды не упадут с небес на землю!

Уоррен был прав, когда сказал, что она вернулась в родной дом.