|
На шелках огромной постели, раскинув по подушке светлые волосы, лежала женщина, повернув к ним в три четверти лицо с длинными ресницами, подрагивающими крыльями носа и гримасой на губах, одна из которых несколько выдавалась вперед. На золотистом шелковом пуховике бессильно откинута рука. Застыв у дверного проема, Филипп Беллами не шевелился и молчал. Когда Мегрэ обернулся к нему, заметил, что доктор стоит с закрытыми глазами. - Она жива? - очень мягко спросил Мегрэ. - Жива. - Спит? - Да, спит. Беллами отвечал как лунатик, все еще не открывая глаз и стиснув руки. - Доктор Буржуа осматривал ее сегодня утром и дал успокоительное. Нужно, чтобы она спала. Когда они замолчали, стало слышно размеренное дыхание молодой женщины, правда, очень легкое, как биение крыльев ночного мотылька. Сделав шаг к двери, Мегрэ еще раз оглянулся на спящую. Голос доктора прозвучал повелительно: - Идемте... Он тщательно запер дверь, сунул ключ в карман и направился к библиотеке. Глава 9 Они снова расположились в кабинете Беллами. Доктор - на своем обычном месте за столом, Мегрэ - в кожаном кресле. Оба молчали. В их молчании не было ничего враждебного, и это, возможно, в какой-то степени разряжало обстановку. В этот самый момент, закуривая трубку, комиссар заметил те изменения, которые произошли с прошлого дня - а может, и несколько минут назад? - с его собеседником. Теперь он производил впечатление человека, охваченного гигантской усталостью, но стремящегося держаться до конца. Ресницы подчеркивали синеву кругов под глазами на бледной матовой коже лица, а губы выделялись так, что казались накрашенными. Он сознавал, что подвергся экзамену, который устроил ему Мегрэ, и теперь, выйдя из своего лунатического состояния, протянул руку к кнопке звонка. И тут он впервые взглядом как бы испросил у комиссара разрешения. Он не улыбнулся, но что-то подобное скользнуло по его лицу, что-то очень смутное, горькое, слегка насмешливое в отношении комиссара и с совсем небольшой долей нежности к себе самому. Думал ли он, нажимая кнопку, что, может быть, в последний раз поступает, как свободный и богатый человек, в том окружении, которое сам себе создал и в которое был влюблен? В этот день у него было что-то вроде тика, и он постоянно подносил руку ко лбу. Дожидаясь, пока подойдет слуга, он проделал это дважды. - Мне виски, а вам, месье Мегрэ? - Хотя еще и рано, я выпил бы чего-нибудь покрепче. Арманьяк, например. И вот на столе стоит поднос, наполнены стаканчики, и доктор, держа в руке зажженную сигарету, проговорил: - Существует много решений... Как будто речь шла о проблеме, которую они решали совместно. - Правильное решение только одно, - вздохнул Мегрэ, как эхо. И, тяжело поднявшись, потянулся к стоящему на столе телефонному аппарату. - Вы позволите?.. Алло! Мадемуазель, вы можете соединить меня с номером 118 в Ла-Рош-сюр-Йон? Что вы сказали? Не нужно ждать? Сразу соединяете. Алло! Я хотел бы поговорить со следователем Аленом де Фоллетье. От доктора Беллами. Да, Беллами... Алло! Это вы, месье следователь? Говорит Мегрэ. Что вы сказали? Нет. Я у него в кабинете и сейчас передам ему трубку. |
