А впрочем, может, еще не поздно, а? Катя скосила наполненный отчаянием взгляд на часы и потянулась телефону, что по привычке бросила на пассажирском сиденье. Она хотела позвонить в офис конторы и слезно попросить, чтобы ей срочно заменили машину, но как раз в этот момент прямо ей под колеса выскочил ребенок. Взвизгнули тормоза. Катя пулей вылетела из салона, чувствуя, как ненормально стучит в груди сердце, а по позвоночнику тонкой струйкой стекает холодный пот. К счастью, остановилась она вовремя. Маленький разбойник не пострадал. Нахально улыбнувшись напоследок, он крутанулся волчком и помчал во дворы к друзьям, сверкая светлыми грязными пятками.

Мимо, запряженная в хлипкую деревянную повозку, лениво продефилировала горбатая корова. Казалось бы, этот день уже ничто не могло сделать хуже, но вступив в парную, еще теплую коровью лепешку, Катя поняла, что это далеко не предел. Выругалась. Открыла бардачок. Да не тут то было! Влажные салфетки, которые обычно она повсюду таскала с собой, остались в обломавшейся Тойоте. В общем, пока Катя более менее привела себя в порядок при помощи росшей на обочине дороги травы – прошла еще добрая четверть часа. Времени на поиски другой машины не осталось. Она и так катастрофически опаздывала. Если Люся узнает – убьет.

С губ Кати сорвался нервный смешок. Она уставилась на бутылку воды, заготовленную специально для дорогого гостя, как и пакетик с фруктами на случай, если ему вдруг срочно захочется перекусить в дороге. Глянула на свои руки. Еще раз на бутылку и… не давая себе передумать, свинтила крышку. Тщательно вымыв ладошки Эвианом, драгоценным даже не из за своей заоблачной стоимости, а из за практически абсолютной невозможности купить эту воду здесь, на острове, Катя вернулась в салон.

По всему выходило, что самолет Тушнова уже приземлился. А ей до аэропорта еще было ехать и ехать. Впрочем, шанс успеть у Кати оставался. Пока тот пройдет таможню, пока заполнит все необходимые бумажки и проставит визу… Дело это небыстрое, даже если оплатить фаст чек.

В конечном счете, то ли Катя приноровилась таки к машине, то ли над ней смилостивился кто то свыше, дальнейшая дорога прошла без приключений. Правда, и самолет сел вот уже почти два часа назад.

Кое как припарковавшись, при этом чуть не задев чьи то чемоданы, нагромождённые вдоль тротуара, Катя выскочила на раскаленную парковку.

– Черт черт черт! – ругалась она. Только теперь до Кати дошло – она понятия не имела, как выглядит ее подопечный. А все потому, что до последнего надеялась, что поездка Тушнова сорвется, и ей не придется при своем положении быть нянькой для какой то наверняка избалованной вниманием звезды. Которую ей к тому же хотели сосватать.

Дыши, Катя, дыши…

И не с таким справлялась! Даже непонятно, почему ее так сильно выбило из колеи. Просто день с самого утра не задался, а она терпеть не могла, когда что то шло не по плану.

Катя обежала тротуар, вглядываясь в злые красные лица туристов, ожидающих своего трансфера.

– Господин Тушнов… Тушнов… – повторяла то там, то тут. Никто не отзывался. Жара на улице была просто адской. Катя собрала в ладонь волосы, на выпрямление которых потратила утром добрые полтора часа, и, вздохнув, безжалостно скрутила их на макушке. Конечно, строгая прическа придавала ей солидности и, если даже не ставила ее в один ряд с клиентом, то, по крайней мере, указывала на то, что она здесь вообще то на работе, словом, очерчивала рамки, но… Рамки, наверное, можно было очертить и как то иначе. Не рискуя получить тепловой удар.

Справившись со своей гривой, Катя достала телефон и набрала сотрудника аэропорта, который должен был помочь Тушнову с прохождением всех контролей. Сначала тот долго не отвечал. Потом так же долго и витиевато объяснял, что Тушнов к нему не обращался.