Но с этим делом всё было не так. С того момента, как судья, рассмотрев материалы, назначил дату слушаний, начались проблемы. Сначала в СМИ поднялся очередной вой по поводу оголтелой военщины, беззастенчиво нападающей на мирных предпринимателей. Потом случилось нападение на самого судью. Благо ожидавший чего-то подобного граф приказал взять его и всю его семью под усиленную охрану. В итоге, после короткой, но яростной перестрелки все нападавшие были уничтожены, а сам судья вышел из переделки без единой царапины.

Разозлившийся на такое небрежение к своему статусу судья перенёс слушанья на более ранний срок, задавшись целью закатать всех фигурантов дела на максимальный срок. Отлично понимавший его чувства Кудасов даже не пытался спорить, отлично понимая, что чем быстрее это дело закончится, тем здоровее будут сами фигуранты. Судя по прошедшим событиям, в дело были пущены очень серьёзные деньги и связи.

Самое неприятное, что отправленный за свидетелем катер никак не успевал к назначенной дате. Судья, отлично понимавший, что каждое его слово будет много раз выслушано, изучено и даже обнюхано, потребовал от Кудасова доставить в суд всех, кто имел хоть малейшее отношение к делу. Плюнув на все хитрости и сложности, граф сразу поставил судью в известность, что главный свидетель не может быть доставлен в суд в нужное время, договорившись с ним о том, что его служба обеспечит аудиовизуальную связь прямо с залом суда.

Нехотя, со скрипом, судья согласился, и Кудасов в тот же день приказал установить в отведённом зале комплекс дальней связи и выставить рядом с ним пост охраны. Вообще, в этом деле охраны и оружия было больше, чем в императорском дворце.

Моление началось только через три стандартных часа, когда мозг Альказа от усталости уже перестал воспринимать информацию. Из всего услышанного он сумел сделать один-единственный вывод: работа техножрецов не просто нужна, она крайне важна для существования империи. Ведь все научные и технические разработки ведутся именно ими. Послушники ввели в зал трёх измождённых до крайности людей, и Альказ по их расфокусированным, бессмысленным взглядам и стекающим по подбородкам струйкам слюны понял, что это уже почти не люди.

Пустая оболочка, потерявшая что-то, что делало их достойными уважения противниками и вообще мыслящими существами. Теперь это были еле живые тела, неспособные даже справиться с элементарными собственными потребностями. Будучи офицером флота Ксены, Альказ не раз наблюдал подобные картины, но именно здесь, именно в этот момент вдруг понял, что никогда не задавался вопросом: что случается с этим отработанным материалом? Куда отправляются эти оболочки?

И вот теперь у него появилась возможность узнать это лично. Послушники, подчиняясь молчаливому приказу верховного, подтащили одного раба к алтарю и, сорвав с него одежду, уложили на камень, лицом вверх. Пристегнув конечности жертвы к вмурованным в алтарь скобам, они отступили, почтительно уступая место верховному техножрецу. Поднявшись на деревянный помост, сделанный из кусков цельного ствола дерева альгаты, он склонился над жертвой и тихо, едва слышно прошипел:

— Не надо бояться. Ты уже сослужил свою службу этому кораблю. Теперь тебе осталось только соединиться с ним, — и, резко выпрямившись, громко добавил: — Великий Мохо! Прими последний вздох этого существа, и пусть он послужит тебе пищей и силой для нашего долгого путешествия и станет твоим слугой там, за краем!

Едва отзвучало эхо, громыхавшее под сводами зала, как техножрец одним ударом когтей вскрыл лежащему на алтаре рабу подвздошье и, сунув лапу прямо в переплетение внутренностей, вырвал ещё живое, трепещущее сердце.