Для начала следует упомянуть о том, что у Лимстока древнее прошлое. Где-то во времена норманнского завоевания Лимсток был весьма важным пунктом. Это было связано главным образом с церковными делами. Лимсток был епископством, и в нем друг за другом правили честолюбивые и могущественные приоры. Лорды и бароны из окрестных земель улаживали свои отношения с небом, передавая часть своих владений епископству. Оно приобретало могущество и распространяло свою власть в течение многих столетий. Однако в свой черед Генрих VIII заставил его разделить участь всех остальных церковных общин. Отныне городом правил замок. Но город все еще сохранял влияние, обладал правами, привилегиями, богатством. А потом, примерно в ХVII в., в ходе прогресса Лимсток пришел в упадок. Замок разрушился. Рядом с Лимстоком не оказалось ни железных дорог, ни больших магистралей. Он превратился в маленький провинциальный городок, невзрачный и заброшенный, с чредой дюн, высившихся за ним, и окружавшими его мирными полями и фермами. Раз в неделю здесь бывал базарный день, и каждый мог наблюдать вереницы скота на дорогах и улицах. Дважды в год проводились небольшие конные состязания, в которых участвовали лишь самые не приметные лошади. Здесь имелась несравненная Хай-стрит, с исполненными достоинства домами, выглядевшими несколько нелепо из-за витрин, заполненных булочками или овощами. Здесь располагался длинный неуютный магазин галантерейных товаров, большая скобяная лавка, вычурное здание почты, бесконечный ряд разбросанных магазинчиков, две соперничающие булочные и международный универмаг. Город имел врача, юридическую контору Гэлбрейта, Гэлбрейта и Симмингтона, красивую и неожиданно просторную церковь, построенную в 1420 году, с некоторыми сохранившимися саксонскими приметами, новую просторную школу и две пивные.

Таким был Лимсток. И любой, кто приезжал навестить нас, в особенности Джоанну, купив пару перчаток и обзаведясь беретом, столь безобразным, что его невозможно было носить, спешил отправиться восвояси.

Что касается нас, то нам все это казалось новым и увлекательным. Мы не собирались здесь поселиться. Для нас это была своего рода остановка. Я был готов исполнить рекомендации врача и проявлять интерес к своим соседям. Мы с Джоанной находили все это забавным. Я помнил и о том, что Маркус Кент советовал мне развлекаться местными сплетнями. И, естественно, не предполагал, как близко все меня коснется.

Самым забавным оказалось то самое письмо. Когда оно пришло, мы изрядно повеселились.

Принесли его, как я помню, во время завтрака. Я перевернул его от нечего делать. Так поступаешь всегда, когда время течет медленно и каждое событие должно быть изучено со всех сторон. Это было, как я заметил, местное письмо с напечатанным на машинке адресом. Я раскрыл его раньше, чем два других с лондонскими марками, так как одно из них явно содержало счет, а второе пришло от крайне нудного кузена. Внутри конверта оказался лист бумаги, на котором были наклеены вырезанные слова и буквы. Минуту или две я изучал их, не постигая их смысла. Затем я открыл от изумления рот.

Джоанна, которая озабоченно изучала какой-то счет, взглянула на меня.

- Привет, - сказала она, - что это с тобой? У тебя такой удивленный вид.

Письмо в довольно грубых выражениях излагало мнение писавшего о том, что Джоанна и я не являемся братом и сестрой.

- Это какое-то дурацкое анонимное письмо.

Я все еще не мог оправиться от потрясения. Все-таки кто не мог ожидать подобных вещей в тихом болоте Лимстока. Джоанна сразу проявила живой интерес.

- Анонимка? О чем же в ней говорится?

Я давно заметил, что в романах анонимные письма грязного и оскорбительного толка никогда не дают читать дамам. Принято, чтобы женщина любой ценой была защищена от потрясения, к которому расположена в силу своей тонкой нервной организации. С сожалением вынужден признать, что мне никогда не приходилось прятать письма от Джоанны.