— И, насколько мне известно, вы приглядывали за лошадьми Элджина Яксли?　

— Ну?　

— Вам жалко было, что их застрелили?　

Он пожал плечами.　

— Допустим.　

— А что об этом говорил мистер Андерфилд?　

— Чего? — Он уставился на меня. — Ничего он не говорил.　

— Его это не рассердило?　

— Я чего-то не заметил.　

— Странно, — сказал я.　

Кенни снова пожал плечами.　

— Очень странно, — повторил я. — Он лишился пяти лошадей, а у него их не так много, чтобы просто на это наплевать.

— Не, он ничего не говорил. — Второе ведро было почти полным, и Кенни завернул кран. — По-моему, он не особо горевал. А уж зато после он на чем-то накололся.　

— На чем?　

На лице у Кенни было написано полнейшее равнодушие. Он взял ведра.　

— Не знаю. Он прямо как с цепи сорвался. Ну, владельцы обозлились и ушли.　

— И вы тоже, — добавил я.　

— Ага. — Он пошел через двор, с каждым шагом расплескивая воду. Я пошел за ним, стараясь держаться поодаль, чтобы он меня не облил. — Что толку оставаться, когда все в трубу летит?　

— А лошади Яксли были здоровы, когда их привезли на ферму? — спросил я.　

— Ясное дело, — удивился он. — А чего?　

— Да нет, ничего. Просто кто-то заговорил об этих лошадях… и мистер Осборн сказал, что вы за ними приглядывали. Вот я и решил спросить.　

— А, — кивнул он. — Там у них в суде был ветеринар, ну, чтоб подтвердить, что лошади были здоровы до того дня, пока их не пристрелили. Он сказал, ездил на ферму делать прививку от сапа, ну, осмотрел их, и они были в полном порядке.　

— А вы ходили на суд?　

— Нет. В «Спортинг Лайф» читал. — Он дошел до ряда денников и поставил ведра возле одной из дверей. — Ну, все, что ли?　

— Да. Спасибо, Кенни.　

— Вот еще что… — Он, казалось, сам удивился своей любезности.　

— Что?　

— Этот мистер Яксли… Вы, небось, думаете, что кайф ловил от всей этой заварухи, хоть и лошадей потерял, а он как-то вломился в конюшню к Андерфилду прямо как бешеный. Я думаю, это после этого Андерфилд скис. А Яксли, ясное дело, вытурили со скачек, только мы его и видели. Я, по крайней мере, его не видал больше.　

Погруженный в раздумья, я шел к себе и, войдя в дом, услышал телефонный звонок.　

— Это Джереми Фоук, — сказал знакомый голос.　

— Господи ты боже мой! — возопил я.　

— Вы прочитали отчеты?　

— Да, прочитал. Но искать я ее не буду.　

— Ну что вам стоит… — напирал он.　

— Нет. — Я помолчал. — Чтобы вы от меня отстали, я вам немного помогу. Но искать придется вам.　

— Хорошо… — Он вздохнул. — Как вы мне поможете?　

Я рассказал ему, как мне удалось определить возраст Аманды, и посоветовал установить сроки пребывания различных обитателей в Сосновой Сторожке через агентов по продаже недвижимости.　

— Видимо, моя мать жила там тринадцать лет назад, — закончил я. — А теперь — все в ваших руках.　

— Но… послушайте! — буквально завопил он. — Вы просто не можете так все оставить.