– Как скоро?

– Не переживай, очень скоро.…

И сеанс завершился. Муж суетился, а Джаред сидел, молча, и пытался понять, откуда возникают помехи. Мне же было хорошо. Я наконец то нашла особый интерес, который снова разбудил во мне прежнюю авантюристку. Эва саморазвивающаяся программа, она черпает информацию и накапливает знания о нас, о реальном мире. Если Дани об этом узнает, то все закончится слишком быстро, так что пришлось солгать. И пока они пытались найти проблему, я думала о том, как бы заставить их удвоить количество импульсов.

С наступлением вечера решилась поговорить с мужем:

– Дани?

– Да.

– Опиши мне, каковы сейчас системные настройки у «Гондваны». И будет ли дальнейшее развитие?

– Ну, мы пока не нагружаем тебя слишком большим количеством разрядов, все таки надо контролировать этот процесс. После каждого твоего возвращения отлаживаем систему, кое что меняем, чем то дополняем, как правило, это касается кодов безопасности. Моя задача сделать «Гондвану» безопасной моделью киберпространства.

– Что насчет частоты импульсного разряда?

– Сейчас составляет около двадцати тысяч мегагерц.

– Просто детализация оставляет желать лучшего, может быть увеличить?

– Пока нельзя, ты представь, что в твой мозг ворвется такой мощный разряд. Ты сгоришь. Понимаешь, программа постепенно адаптируется, приспосабливается к тебе. Да, многое она делает автоматически, но контроль извне необходим. Мы должны сдерживать ее возможности, увеличивать основные показатели постепенно, не травмируя нейронную систему.

– А когда то ты был способен на риск… – задумчиво ответила я.

– Ровно до того момента, когда понял, насколько может быть несправедлива жизнь.

– Ох, Дани. Жизнь никогда не была справедливой. Несмотря на все новейшие технологии, мы все еще зависим от природы и ее естественного отбора.

– То, что с тобой случилось – это не естественный отбор, это непростительная ошибка.

– Мы этого не знаем…

В течение нескольких дней пыталась уговорить Дани увеличить частоту, но каждый раз наталкивалась на категоричное «Нет».  Я понимала его, весь этот страх за меня, но как же хотелось совершить следующий шаг. Что я теряла? Да ничего, жизнь и так испорчена, ни один из тех ученых исследователей не дали положительного ответа о том, возможно ли излечить меня в ближайшие тридцать лет. А значит, я уже выбыла из этого мира. Муж держался как мог, каждый день улыбался и говорил о скором и прекрасном будущем, но как же глупо и нелепо это звучало. Раньше он  никогда и никому не пытался внушить пустых надежд, а сейчас поравнялся с теми несчастными, кто верит в чудеса. Он истощен, морально разбит и все из за меня. И пусть Дани прикрывался энтузиазмом, но я же вижу – его глаза полны отчаяния. Что за жена, которая может двигать лишь головой?

Кто то считает, что воистину любящий человек способен на жертвенность, только вот нужно ли это? Почему кто то должен лишать себя единственного счастья в этой жизни ради того, кто уже не может составить компанию по этой самой жизни. Я выбыла, но продолжаю тянуть и его за собой, чего совершенно не хочу. В приюте нас научили одному правилу, нельзя вставать на пути спутника, когда сам уже не можешь идти, и вынужден ползти.