Это хорошо. Ты знаешь, что ты американка. Ты знаешь, что ты здесь не живешь. Ты

вспомнишь остальное через время.

  Ты не представляешь, как я хочу, чтобы ты был прав.

  Я прав,   уверяет он меня,   и для справки, ты тоже была права. Мне не надо оставаться. Но я

здесь.

  Я не хочу быть в долгу.

  Я не прошу долг, дорогая.

  Ну, значит, чтобы меня жалели.

  Это другое, что я не делаю, поэтому если ты ищешь кого то, кто пожалеет тебя, я не тот парень.

  Нет других причин, почему ты здесь.

  Разве?   он тихо бросает вызов.

  Что это значит?   спрашиваю я, но это забытый вопрос, когда слышу: «Доброе утро».

Женщина в возрасте 20 – 29 лет в темно голубом костюме, длинные черные волосы аккуратно

собраны на затылке, вплывает в комнату и дает мне надежду, что я возможно нашла способ избежать

все эти белые шумы.

  Я Мария,   весело говорит она, останавливаясь в конце кровати. – Как вы себя чувствуете?

  Как будто кто то выключил мой мозг,   говорю я, ничего не тая.

  Это нормально после травмы головы,   успокаивает она меня. – Как ваша спина? Можете ли

вы нормально двигаться?

Я немного сгибаюсь и морщусь.   Могу. Я просто не хочу.

  Не удивительно,   говорит она. – У вас довольно отвратительная шишка между вашими

лопатками.

Я не беспокоюсь о своей спине. Я беспокоюсь о своей памяти.   Когда придет доктор?

  Он сейчас на обходе,   говорит она,   но он скоро придет поговорить о вашем лечении. Сейчас

давайте проверим ваши показатели.

Она подходит к кровати со стороны Кейдена, и он с неохотой встает – или возможно я

представляю это, потому что я не хочу, чтобы он уходил. Он может быть незнакомцем, и я может

ненавижу чувствовать себя ношей, но сейчас он все, что у меня есть.

Встав в тень Кейдена, Мария достает манжетку для измерения кровяного давления и

обхватывает мою руку. – На данный момент ваши жизненные показатели выглядят хорошо.

Именно тогда Кейден встает слева от нее, нависая над ее плечом, кажется, контролируя ее

действия, и я клянусь, его красивое лицо кажется напряженным, почти собственническим – какая

нелепая мысль. Покровительственное, возможно, над женщиной, которую он спас. Да. Это должно

быть так. Поэтому он до сих пор здесь.

  Как твоя боль? – Спрашивает Мария, возвращая мое внимание назад к ней.

  Отлично, пока я не двигаюсь.

  К завтрашнему дню должно полегчать,   заверяет она меня, замолчав на мгновение, чтобы

включить прибор для измерения кровяного давления до подтверждения. – То, что надо. – Она убирает

манжетку и подбирает мою карту у кровати.

  Что на счет потери памяти? – спрашиваю я. – Это нормально?

  Такое случается,   говорит она, ее тон сухой, пренебрежительный даже.

  Но это не просто несколько умственных провалов,   проясняю я. – Это полная потеря.

  Возможно все не так плохо, как вы думаете,   говорит она,   но давайте проведем небольшой

тест.