Полет на семьсот пятьдесят седьмом, как Рейфорд уже заметил в разговоре с экзаменатором, был схож с полетом за штурвалом «ягуара». Но вскоре, по мере продолжения полета, его волнение спало. Через некоторое время он передал управление первому пилоту и ушел в свой жилой отсек. Там он растянулся на койке, и первое, что он почувствовал, расслабившись, оказалось острое чувство одиночества. Как бы гордилась Айрин этим поворотом в его карьере, когда он достиг высшего для пилота поста. Но теперь он вообще не придавал бы этому особого значения, если бы не чувствовал, что делает то, к чему направляет его Бог. Почему это было так, он не имел ни малейшего представления. Но в чем Рейфорд был абсолютно уверен, так это в том, что это последний рейс, который он совершает для «Панкон».

Он позвонил Хлое и разбудил ее.

— Извини, Хло, — коротко сказал он.

— Ничего, все нормально, папа. Волнуешься?

— Да. Не стану отрицать.

Еще на земле они пришли к единому мнению, что связь самолета с землей прослушивается, так что не следует допускать прямых упоминаний Карпатиу и вообще всех, кто находится в воздухе. Имя Бака тоже решили не упоминать.

— Ты там знаком с кем-нибудь?

— По сути только с Хетти. Я чувствую себя здесь одиноко.

— Я тоже. После твоего отъезда я ни с кем не разговаривала. Думаю, что мне позвонят в понедельник утром, по твоему времени. Когда ты будешь в Иерусалиме?

— Приблизительно через три часа мы совершим посадку в Тель-Авиве. Оттуда нас довезут до Иерусалима в роскошных автомобилях.

— Разве вы летите не до Иерусалима?

— Нет. Семьсот пятьдесят седьмой не может сесть на местном аэродроме. Тель-Авив расположен всего в тридцати пяти милях от Иерусалима.

— Когда ты будешь дома?

— По первоначальному графику мы должны были вылететь из Тель-Авива во вторник утром. Но сейчас нам объявили, что в понедельник днем мы полетим в Багдад и уже оттуда вылетим домой во вторник утром. Ко всему маршруту это добавляет шестьсот миль лета — около часа времени.

— А что там в Багдаде?

— Там единственный ближайший к Вавилону аэропорт, который может принимать самолеты такой величины. Карпатиу хочет совершить поездку в Вавилон и показать всем на месте планы строительства.

— И ты поедешь со всеми?

— Думаю, да. Это приблизительно в пятьдесяти милях к югу от Багдада. Если я приму эту должность, я, наверное, повидаю в течение ближайших нескольких лет большую часть Среднего Востока.

— Я уже скучаю по тебе. Я хотела бы быть там с тобой

— Я знаю того, кто скучает по тебе, Хлоя.

— Я тоже скучаю, папа.

— Через месяц я тебе приготовлю печеночный паштет и посмотрю, куда ты отправишься с тем, кого мы не будем называть.

— Звонил Брюс. Он сказал, что был какой-то странный звонок от женщины по имени Аманда Уайт, которая утверждает, что была знакома с мамой. Она сказала Брюсу, что когда-то встречала маму в одной из групп по изучению Библии и запомнила только ее имя. Она говорит, что помнит его потому, что оно было созвучно железу и стали.

— Хм, — задумался Рейфорд. — Айрин Стил… железо и сталь[17]… пожалуй, мне никогда не приходила в голову эта ассоциация. Так чего же она хотела?

— Она сказала, что стала теперь христианкой. В значительной мере из-за воспоминаний о том, что говорила на уроках по изучению Библии мама.