― Вода у тебя там хоть теплая? — уже вдогонку бросил Артур. — А то я намылся в интернате ледяной, больше не хочу...

Ответа не последовало.

* * *

Душевая в Доме Алён была устроена уже после Великого Коллапса, и ее конструкция отличалась простотой. С южной стороны на крышу пристройки поставили внушительных размеров бак-цистерну, выкрашенную в черный цвет, и в солнечные дни вода там неплохо нагревалась. Небольшая комнатка, три на три метра, не отапливалась, так что использовалась только летом, а для омовений зимой существовала настоящая баня.

Артур, как оказалось, неплохо ориентировался в доме.

― Значит так, сперва ты помоешься, а после я, — сказал он, распахивая дверь в торце коридора.

Три свечи, горящие в подсвечнике, который держал Артур, хорошо освещали отделанное белой плиткой помещение. Олег оставил одежду на лавке в коридорчике, зашел внутрь и с любопытством огляделся: он привык мыться возле колодца на заднем дворе своего дома, зачерпывая ковшиком из ведра, но здесь ничего подобного не наблюдалось. Прямо из потолка спускалась труба, притянутая зажимом к стене, потом она делала плавный изгиб, на котором было врезано устройство, вроде небольшого колесика, и вновь устремлялась вверх. Непонятного вида раструб с дырочками, напоминавший носик лейки, было привинчен на конце. Также в дальнем углу душевой стояла полка, на которой лежала стопка полотенец и два куска мыла. Олег понюхал по очереди оба, но определить по специфическому и довольно неприятному запаху, где было оно произведено — в Золотой Косе либо в Малой Федоровке, у него не получилось.

― И где здесь вода?

Артур возвел глаза к небу, но сдержался и не сказал никакой гадости.

― Видишь, из трубы такая хрень торчит? Это называется кран. Поверни его... Мля! Да не в ту сторону... Во-во-во! Вода сверху пошла через сетку, видишь? Это и есть душ.

Олег, восхищенный хитроумным устройством, с полминуты недвижно постоял под теплыми струями, впитавшими в себя июльское солнце, а затем, принялся очень быстро намыливаться, потому что ему казалось — вода вот-вот закончится.

Затем юноши поменялись местами. В отличие от друга, Артур никуда не спешил, мылся обстоятельно, с неторопливой тщательностью.

― Слушай, я вот о чем тебя хотел спросить, а правда говорят, что ночью тут гораздо дороже, чем в рабочее время? — сказал Олег, которому уже надоело держать подсвечник.

― Да, днем дешевле, — согласился Артур, смывая с себя остатки мыльной пены. — Но ты как-нибудь статут о путанах почитай. Там знаешь, сколько ограничений?! Никакой фантазии, никаких поз, вообще ничего не допускается. Проще бревно шпилить. А наши девки этим успешно пользуются: хочешь чего-нибудь этакого — приходи ночью, но и плати, значит, больше.

Наконец, обернув бедра полотенцами, друзья подобрали снятую одежду и направились в гостиную.

В большой комнате, освещенной тремя потрескивающими канделябрами, их ожидали Алёна Первая и еще шесть одетых в длинные халаты женщин. Ухоженные, причесанные и накрашенные, они были разного возраста, комплекции, с разным цветом волос и глаз. Однако всех их объединяли улыбки, которые будто бы жили отдельно от лиц своих хозяек. Друзья сели, и Олег почувствовал себя очень неуютно, прижавшись голой спиной к мягкой спинке дивана.

― Кого-то из вас не хватает, — задумчиво протянул Артур.

― Яны нет, — ответила Алёна Первая, — у нее сегодня дни не те, и она дежурит в Доме детей.

― Ха, все время забываю, тут же ещё и дети рождаются, и дни не те бывают, — Артур потянулся к своим вещам, нащупал журнал с загадочным названием, вытянул его перед собой на уровне глаз, и с курьезной торжественностью проговорил:

― Ну-ка, девки, покажите, чем богаты, буду вас с моей богиней сравнивать.