– Я не могу поверить, что он вообще такое предложил, – проговорил Дэймон. Его голос был пронзительным, острым, как обломки стекла.

– Я тоже не могу, но… – Я сделала глубокий вдох, и мои глаза встретились с его сияющими глазами. – Но это его условие.

Дэймон открыл рот, закрыл его, а потом снова открыл.

– Мне все равно, даже если ему достаточно наморщить нос, чтобы заставить Лаксенов исчезнуть. Он не будет тобой питаться.

– Если мы ему этого не позволим, он не станет нам помогать, – привела я осторожный довод. – Никто из Аэрумов не станет нам помогать.

– Мне. Все. Равно.

– Нет, не все равно. Я знаю, что тебе не все равно. Слишком многое поставлено на кон, чтобы тебе было все равно.

Дэймон жестко рассмеялся, глядя мне в лицо.

– Похоже, ты меня очень хорошо изучила.

– В том-то и дело! Я тебя знаю, знаю, что прямо сейчас ты очень сердит…

– Сердит – это недостаточно сильное слово, чтобы обозначить то, что я сейчас чувствую, – огрызнулся Дэймон.

– Ладно. – Я подняла руки. – Но нам нужно, чтобы он нам помог.

– Нет – если для этого ты должна через такое пройти. – Дэймон начал мерить шагами помещение. – Я этого не позволю. Я никогда не соглашусь на то, чтобы тобой питались. Ничто на свете не стоит этого. Ты себе даже представить не можешь…

– Я знаю, что это такое, когда тобой питаются, – напомнила я Дэймону, и он вздрогнул. Готова поклясться, я впервые увидела, как он это делает. – Когда я оказалась заперта в Маунт-Уэзер, мною питались. Я знаю, что веселого в этом мало, что это неприятно и больно, но…

– Нет! – закричал Дэймон, сжимая кулаки. Он снова начал браниться и, запустив пальцы в волосы, резко повернулся ко мне всем телом. – Я даже не могу слышать, что ты вообще знаешь, каково это, что тебе пришлось это пережить, и я не мог защитить тебя.

– Дэймон…

– Я не собираюсь допустить, чтобы это снова случилось с тобой. Ни за что на свете! Даже не думай, что сможешь меня убедить.

– В таком случае что нам делать? Попросту послать все к черту?

– Именно так.

Я уставилась на Дэймона.

– Что? Мы можем жить и в гребаной пещере, – заверил он, снова шагая по помещению. – Слушай, я эгоист. Это тебе известно. И я не хочу, чтобы ты проходила через это, поэтому готов сказать: к черту все, отделаемся малой кровью.

– Неужели? И какой станет наша жизнь?

– Не надо привносить логику в этот разговор.

Чувствуя, как во мне закипает отчаяние, я встала перед Дэймоном и коснулась руками его щек. Щетина слегка колола мне ладони.

– Дэймон, никому из нас не выжить, если мы не убедим их нам помочь.

– Но мы можем сделать так, что у нас все получится. Я в этом убежден.

– Дэймон…

Он не дал мне договорить.

– Я даже не могу поверить, что мы ведем такой разговор.

– Понимаю – мысль об этом тебя печалит.

– А тебя? Похоже, нет.

Я прищурилась и встала перед ним руки в боки.

– Послушай, ты знаешь, что я не хочу этого делать. Сама мысль о том… чтобы снова испытать нечто подобное, ужасает меня, и мне становится от этого просто худо. Но если именно это необходимо, чтобы они согласились нам помочь, значит, я должна это сделать. Делай что должно, и будь что будет!

– Ты не должна, – резко ответил он.

Я сделала несколько глубоких вдохов.

– Мы должны.