Введение

В этой книге мы задаемся вопросом о том, что такое семиотическое исследование и каков его смысл. Иными словами, такое исследование, в котором все феномены культуры рассматриваются как факты коммуникации и отдельные сообщения организуются и становятся понятны­ми в соотнесении с кодом.

Никто не спорит о том, что словесное высказывание, текст, состав­ленный при помощи азбуки Морзе, дорожный знак представляют собой сообщения, построенные на базе принятых кодов, но семиотике также приходится рассматривать сообщения, кажущиеся естествен­ными, немотивированными, спонтанными, рождающимися по анало­гии, например, такие как портрет Монны Лизы или образы Франки и Инграссии, и более того, она рассматривает факты культуры, на пер­вый взгляд, вовсе не связанные с коммуникацией, такие, как дом, вилка или система общественных отношений. Мы сознательно де­тально рассматриваем вопросы визуальной коммуникации и архитек­туры, — в противном случае семиотики уступят поле битвы лингвис­там и кибернетикам, чье оружие отличается точностью. Но если семи­отическое исследование по необходимости опирается на достижения лингвистики и теории информации, оно все же — и это одно из положений, которые здесь отстаиваются, — не исчерпывается ни лин­гвистическими, ни информационными методами

Естественно, возникает вопрос, имеет ли смысл рассматривать все феномены культуры как феномены коммуникации Даже соглашаясь с тем, что это проблема точки зрения, всякий может сказать, что все это придумано только для того, чтобы занять безработных интеллек­туалов Как писали недавно в одном остром памфлете, семиотические установки это не что иное, как очередное ухищрение бюрократии, стремящейся еще раз проконтролировать то, что и так уже давно под контролем, скажем, установить такую систему налогообложения, в которой "выступы" на домах будут считаться "балконами" И вся "новизна" в том и будет состоять, что давно известное повернут другим боком. Коварный умысел полемиста, прописывающего врага по ведомству крючкотворов, пробуждая тем самым таящегося в каждом из нас правдолюбца, ясен всем и вся. Но это как если бы Птолемей упрекал Галилея за то, что он, изучая все те же Солнце и Землю, зачем-то при этом упорно ведет отсчет не от Земли, а от Солнца. Так вот, может статься, что семиология, не претендуя на свершение вели­ких революций, осуществляет скромный переворот на манер Копер­ника.

***

Тот, кто согласен разделить эти воззрения, может приниматься за чтение первой части книги, которая на первый взгляд может показать­ся добросовестным изложением всего того, что по этому поводу ска­зано; но наговорено столько разных и часто противоречащих друг другу вещей, что при систематизации материала неизбежно пришлось осуществлять отбор. Вырабатывая дефиниции по ходу нашего пове­ствования, доступного, но не эклектического, объективного, но и пристрастного, приходилось кое-чем поступаться.

Далее рассматриваются визуальные коды от флажковой сигнали­зации до кинематографа, при этом оспариваются некоторые мифы о прикладной лингвистике как всеобщей отмычке (clavis universalis). В заголовке "Дискретное видение" слово "дискретный" использовано как антоним к слову "континуальный", с тем чтобы выделить пробле­му идентификации различительных признаков в визуальной комму­никации. Затем речь идет об архитектуре, градостроительстве и ди­зайне.

Здесь наша книга, дотоле исследовавшая вопросы кодов и их структур, стремящаяся по возможности исчерпывающе определить понятие "структуры", переходит к трактовке эпистемологических ас­пектов любого структуралистского дискурса.