|
К холостяку Бердникову постоянно приезжали барышни, порой спонтанно, и он не то что фамилий — имен некоторых не помнил. Поэтому выходил из себя всякий раз, когда консьерж звонил, чтобы убедиться, имеет ли он право пропускать гражданку такую-то. Именно Бердников инициировал соседей на то, чтобы поменять входные двери, системы допуска и охраны. В каждом подъезде имелись камеры, в квартире домофоны с экраном, а за порядком из своей оборудованной аппаратурой комнаты следил один на весь дом профессиональный охранник.
Лифт поднял Илью на шестой этаж. Двери открылись, он вышел. На площадке было четыре квартиры. Его крайняя слева. Сделав к ней шаг, Бердников остановился. На полу возле двери сидела женщина. Стройная, с длинными темными волосами — волосы падали на лицо и закрывали его целиком. Сначала Илья подумал, что женщина пьяна. Но запаха алкоголя не учуял. Наркоманка? Но уж очень хорошо одета. И на руках, что беспомощно висят вдоль тела, модные браслеты. Хотя сейчас и богатые сидят на разных веществах. Особенно модели, содержанки и дочки богатых папашек. А женщина, которую он видел перед собой, вполне могла быть одной из них. Да, он не видел лица, но фигура прекрасная. Ноги просто точеные. Ухоженные блестящие волосы, изящные руки с аккуратным маникюром. Своих соседей Бердников знал плохо. Если не сказать, что не знал вовсе. Барышня могла быть как соседкой, так и гостьей кого-то из соседей. Илья даже допустил мысль, что она элитная проститутка, которую чем-то накачали и вытолкали за порог. — Барышня, с вами все в порядке? — спросил он у незнакомки. Та слабо пошевелилась, и только. — Вам плохо? Если да, то кивните, я позвоню в «Скорую помощь». — Мне плохо, — услышал он хриплый голос, — но никуда звонить не нужно. Спасибо. — Вы тут живете? — Да. Я тут живу. — Одна или с кем-то? — Одна или с кем-то… Язык у женщины не заплетался. Но она повторяла фразы Ильи, и это его напрягло. Точно под каким-то мощным кайфом. Он решил оставить наркоманку в покое, зайти в квартиру и позвонить охраннику, пусть разбираются с нею те, кому за это платят деньги, но тут она подняла голову и, убрав волосы от лица плавным взмахом руки, взглянула на Бердникова. Первое, что он заметил — это ее глаза! Зелено-желтые. Миндалевидные. Похожие на кошачьи, но теплые. Потом Илья обратил внимание на кровоподтек на виске. А под волосами виднелась сизая шишка. — Вы попали в беду? — выпалил Илья, опускаясь на корточки. Незнакомка была не пьяницей или наркоманкой, а жертвой несчастного случая или нападения. — Не знаю. Не помню. Наверное, я попала в беду. Девушка (ей было не больше двадцати пяти) схватила Бердникова за локоть. Руки у нее оказались ледяные, и холод чувствовался даже через три слоя материала: шерсть пиджака, шелк подкладки, хлопок рубашки. — Помогите мне, прошу. — Я готов это сделать, поэтому и предложил вызвать «Скорую». — Нет. — Она мотнула головой и тут же коротко застонала. — Тогда полицию? — Просто помогите мне попасть домой. — Хорошо. Где вы живете? — Тут. — Я понял, что в этом подъезде, но в какой квартире? — Я живу тут, — и указала на его дверь. — Нет, вы что-то путаете, здесь живу я. Девушка снова опустила голову. Темно-каштановые волосы водопадом низвергались на лицо. — Этого не может быть, — услышал Илья. — Я тут выросла. Знаю в доме и в квартире каждый закуток. Тут живу я. — Возможно, когда-то жили? Я купил это жилье четыре года назад, и продал мне его пожилой господин по фамилии Лившиц. |
