– Зачем? – выдвигая нож из ножен и задвигая его обратно, поинтересовалась у него та. – Пошли лучше чего-нибудь вкусного пожрем. Я угощаю!

– Прямо жалко такой шанс упускать, – проникся предложением Николай. – И все-таки умывайся и поехали. Мне Захар Петрович позвонил, говорит, что хочет что-то очень важное рассказать. Для нас важное.

– Захар Петрович? – уточнила Мезенцева. – Это кто?

– Да ведьмак, – пояснил ей Нифонтов – Ну, помнишь, такой мощный старикан, у него еще лицо как топором из полена вырубленное? Он и его собратья тебя тогда в Силикатах от психа спасли.

– А, помню! – ловя лезвием ножа свет, который на него падал из окна, подтвердила Женька. – И чего ему надо?

– Да я так и не понял, – признался Николай. – Он толком ничего не объяснил. Но Захар этот – дядька крученый, зря звать точно не станет. И еще вот что меня смутило: голос у него какой-то странный, не такой, как раньше. В разрезе интонаций, имеется в виду. Просто тогда он словно танк пер, ни на кого и ни на что не глядя, а тут прямо как подменили его. «Мне кажется», «может быть», «ты не сочти за труд». С чего бы такая вежливость? И еще он напирал на то, что это нам нужно не меньше, чем ему. Так что давай съездим, вдруг и правда что-то важное? Опять же, ведьмаки – народ полезный, так тетя Паша говорит. И, что важно, они добра никогда не забывают.

– Ладно, уломал, – согласилась Мезенцева. – Но тогда уж ты меня завтраком кормишь, ясно? Там неподалеку «Сабвей» есть, вот в него и зайдем.

– Договорились, – согласился Николай. – И погнали. А то, не ровен час, не дождется нас Захар Петрович, и не узнаем мы, что он нам рассказать хотел.

– Ему же хуже, – рассмеялась Мезенцева. – Чур, я первая умываться! Немытой и нечесаной никуда не поеду.

– Да иди, – разрешил он. – Пара минут у нас еще есть. Но не больше!

Конец книги и цикла