Изменить размер шрифта - +
В коробке из‑под туалетной воды, очень дорогой, между прочим, воды, лежали четыре тысячи долларов, свернутые в трубочку и перетянутые резинкой.

– Интересный алкаш, – хмыкнула я и перевела взгляд на остальные трофеи. Это были две видеокассеты. Сбоку какие‑то значки и даты. Повертев их в руках, я прошла к видеомагнитофону, включила его и вставила кассету. Не знаю, что я ожидала увидеть, а вот увидела себя. Себя в собственной кухне. Я готовила обед и что‑то напевала, чувствовалось, что у меня отличное настроение, я прошла в спальную и стала переодеваться. Вне всякого сомнения, это снимали сегодня утром. Я завороженно смотрела на экран, ожидая, что будет дальше. На пленке я прошла в прихожую и покинула квартиру. Рябь, затем дверь открылась и вошел Андрей. Я невольно вскрикнула, лицо его возникло лишь на мгновение, затем рябь и вновь я, снято несколько дней назад. Я нащупала пульт и просмотрела пленку в ускоренном режиме: стало ясно, съемка велась каждый день, одну и ту же кассету использовали несколько раз. Везде я была в одиночестве. Как только появлялся Андрей, снимать прекращали (или изображение стерли позднее). Кто‑то следил за мной по крайней мере несколько последних дней.

Тому, что произошло с нами, я могла найти лишь одно объяснение: Андрей перешел кому‑то дорогу (он ведь говорил о каких‑то таинственных делах), и неведомые убийцы начали за ним охоту (а заодно и за мной). Но эти кассеты ставили крест на моей теории, кому‑то нужна была именно я. Сосед‑алкаш пытался помешать мне уйти, а некто огрел его по голове (вряд ли соратник), выходит, врагов у меня предостаточно. Убитый Анатолий мог бы кое‑что прояснить, но теперь надеяться на это нет смысла.

Мой муж вряд ли имеет отношение к происходящему, скорее это нечто в моей прежней жизни. Что‑то ужасное, может, поэтому в нашем доме и нет свидетельств прожитых мною двадцати четырех лет. Андрей не хотел, чтобы я вспомнила? Это всего лишь мои догадки, и грош им цена. Труп Андрея не нашли, и это вселяет надежду, что он жив. Если охотятся за мной, то он в относительной безопасности, хотя есть ещё дурацкое обвинение в убийстве Анатолия. Я вновь просмотрела кассеты, а потом, прихватив с кухни спички, прошлась по квартире соседа. После его смерти все улики уничтожили, а вот о тайнике либо не знали вовсе, либо на это не хватило времени. Я оставила кассету в видеомагнитофоне, надеясь, что милицию она заинтересует, а вторую забрала с собой; очень возможно, что кто‑нибудь опередит милицию и тогда я не смогу доказать, что за мной следили.

Я прошла к входной двери и прислушалась. Где‑то работал телевизор (наверное, у соседей справа), ничего подозрительного. Я тихо выскользнула на лестничную клетку и приблизилась к своей двери. «Плевый замок», – подумала я, раз взглянув на него. Любопытная мысль, ещё вчера она вряд ли пришла бы мне в голову. Осторожно и особо не спеша, я извлекла из пакета металлический штырь и через несколько секунд уже входила в квартиру. Здесь основательно все перерыли, вряд ли я обнаружу что‑то интересное, но попробовать стоит. Держа в одной руке пакет, а в другой оружие, я прошлась по квартире, не испытывая ни страха, ни особого волнения, только легкое недоумение, что ещё сегодня утром здесь был мой дом.

Ничего похожего на засаду. Я убрала оружие и прикинула, где, исходя из увиденного на кассете, находились камеры. Картина в гостиной, зеркало в спальне, вытяжка в кухне… если их не обнаружили милиционеры, значит, кто‑то постарался до них. Между стрельбой во дворе и моим «приходом в сознание» прошло где‑то около часа, вполне достаточно времени, чтобы укокошить Анатолия и уничтожить улики. Это мог сделать поджидавший меня в гостиной парень. Пришел в себя, неожиданно напал на Анатолия… Были ещё типы, что гнались за мной, и сосед – липовый пьяница. Ему не пришлось по душе развитие событий, и он поспешил уничтожить следы своей деятельности, но был недостаточно осторожен, и его убили.

Быстрый переход