— Что с вами? — спросила Доуни, и едва заметная морщинка озабоченности появилась на ее прекрасном лбу. Но Джейсон-то знал, что от рождения он вовсе не был таким уж прекрасным. Он был «подтянут», как у нее было подтянуто или приращено почти все остальное. Выглядела Доуни лет на двадцать семь, но Джейсон посмеивался над этим, зная, что не удивился бы, если бы ему сказали, что ей все семьдесят пять.

— Почему вы так на меня смотрите? — спросила Доуни. Она сидела на подлокотнике его кресла, и ее длинное, умеренной полноты с хорошо оформленными мышцами бедро было совсем близко.

— Я раздумывают над тем, сколько вам лет.

Доуни едва не поперхнулась шампанским, и Джейсон заметил, как на ее великолепно оштукатуренных щеках от злости появились два ярких пятна.

— Вы сегодня не в настроении, не так ли? — процедила она, сжав губы. — Почему бы вам не встать и не поговорить со своими гостями?

Внезапно ее лицо прояснилось, словно она запретила себе злиться на Джейсона.

— Я знаю, что могло бы поднять вам настроение. Как насчет того, чтобы я сделала вам свой рождественский подарок прямо сейчас?

— У меня достаточно любовных связей, — заметил Джейсон.

— Нет, глупый, это не связь, это… — Наклонившись к Джейсону так, что ее груди коснулись его плеча, Доуни шепотом поведала ему, как собирается соблазнить его.

Откинувшись на спинку кресла, Джейсон улыбнулся ей.

— Не думаете ли вы, что я оставлю своих гостей?

Сказав это, он увидел боль в ее глазах. Доуни поднялась и ушла, оставив его одного.

После ухода Доуни Джейсон не знал, радоваться ли ему или ему стало еще более одиноко, чем обычно. Черт бы побрал этого брата! — снова подумал Джейсон. Он чувствовал себя прекрасно, пока не появился Дэвид со своими разговорами о свадьбе и о семье. Этот визит в сочетании с сочельником и годовщиной исчезновения Эйми вконец расстроил Джейсона.

Он предвидел, что этот вечер будет для него трудным, поэтому пригласил известного дизайнера с целью так обставить и провести прием в своей квартире, чтобы он отвлек его от всех проблем. И Джейсон должен был признать, что дизайнер поработал на славу, потому что прием проходил в исключительно изысканной атмосфере. Интерьер был великолепным, хрусталь сверкал в свете свечей, органично вплетаясь в серебристо-белую тему, заданную дизайнером.

Стол был чудесным, блюда — восхитительно вкусными. Так, по крайней мере, утверждали гости. Сам же Джейсон не притронулся ни к чему, а только пил шампанское.

Но если все в его жизни было так чудесно, почему он чувствует себя таким несчастным? Конечно, он потерял женщину, которую, как ему казалось, любил, но разве у других не происходят такие разрывы чуть и не ежедневно? И разве они впадают при этом в такую хандру, которая преследовала бы их даже спустя год? Джейсон понимал, что, если у него осталась хоть капля здравого смысла, он должен сделать то, что советовали ему все, начиная от детективов и кончая собственным братом, а именно: выбросить из головы всякую надежду разыскать женщину с маленьким ребенком. Как сказал ему один из детективов, «если бы у меня были ваши деньги, я бы не беспокоился о какой-то женщине. — Я купил бы их всех». Джейсон тут же его рассчитал и постарался выкинуть из головы эти слова.

Но теперь, глядя на этих блестящих людей в блестящей квартире, он снова их вспомнил. «Купил бы их всех», — сказал этот человек. А разве не то же самое сказала Эйми? Что Джейсон пытается купить себе семью?

Он сделал знак официанту, чтобы тот наполнил его бокал, и принялся рассматривать своих гостей.