Он спустился на ступеньку ниже, отрезая ей путь к пляжу. Теперь их лица оказались на одном уровне, и она смотрела прямо в его синие, губительные для нее глаза.

- Я так и не понял, - резко бросил он, - зачем такой очаровательной девушке, как ты, понадобилось искать развлечений с женатым мужчиной, тем более таким, как Саймон Торп. Ты могла бы завести себе любого, кого захотела. Почему ты решила совратить именно его? Спаси и помилуй! - Голос его стал суровым. - Я знал его до этого немало лет и готов поклясться: он не из тех, кто ищет любовных приключений на стороне.

- Думаешь, ты его хорошо знал? Но ты заблуждаешься. Ты думал, что знаешь меня, но и во мне ты ошибся.

Уне не удалось сдержать горечь. Воспоминания о том лете всколыхнулись в ней с новой силой.

Внезапно Корделл притянул ее к себе за плечи, и не успела она опомниться, как он обжег поцелуем ее губы. Все произошло так быстро, что она не смогла ничего сделать. В наступившем безмолвии слышалось только учащенное дыхание. Губы Уны болезненно покалывало. Во времена их дружбы он никогда не позволял себе с ней никаких вольностей. Сейчас она восприняла его поцелуй как пощечину.

- Не смей больше никогда так себя вести! - выдохнула она.

Глаза ее затуманились слезами. Цинично ухмыляющееся лицо Корделла расплывалось. Он поцеловал ее. В те давние дни Уна душу бы отдала за один, всего лишь один поцелуй Корделла Паркера. Она никогда бы не поверила, что такое может случиться. Короткое рыдание вырвалось у нее прежде, чем она сумела справиться с собой.

- Очень хорошо, - вкрадчиво проговорил он, - и очень убедительно. И к тому же многообещающе! Это лето, - он обвел указательным пальцем верхнюю губу, давая понять, что надолго сохранит память об украденном поцелуе, - обещает оказаться более увлекательным, чем я предполагал. И еще до конца его, драгоценная моя Уна, я затащу тебя в свою постель. Может, тогда я наконец выясню, что могло заставить такого человека, как Саймон Торп, поддаться твоим чарам, пока его жена лежала в больнице в ожидании третьего ребенка. Ты - воплощение вызова, но я его принимаю.

Он презрительно отвернулся от нее и спустился по ступенькам. Вскоре она услышала, как захлопнулась дверь его дома.

В голове Уны царил сумбур. Она медленно спустилась по ступенькам, пересекла лужайку и очутилась на песчаном берегу.

Зачем, зачем она согласилась приехать сюда? Какую ошибку она совершила! Лучше бы ей никогда не приезжать. А как же тогда быть с Энтони с его израненной детской душой? Может, хоть какая-то польза будет от их пребывания здесь? Марселла поближе познакомится со своим правнуком и сумеет вывести его из состояния глубокого отчаяния и смятения. Если бы не этот ребенок, Уна настояла бы на немедленном возвращении в город, несмотря на обещание, данное бабушке.

А теперь она так поступить не может, надо думать об Энтони. Просто ей придется по-иному держаться с Корделлом. Он собирается затянуть ее в свою постель, и ей придется приложить немало усилий, чтобы этого не случилось. Согласись она переспать с ним, он обнаружит ее девственность и поймет, что не она была тогда с Саймоном. И ему ничего другого не останется, как прийти к заключению, что это была…

Нет, он этого не вынесет! Узнать, что с Саймоном была Дейзи, женщина, которую Корделл любил слепо, на которую только что не молился!

Уна и тогда и сейчас была уверена, что Корделл возненавидит весь мир, если узнает о предательстве Дейзи. Прикрыть свою кузину она решила не ради Дейзи - ее она презирала за распущенность и лживость, - а ради Корделла, надеясь уберечь его от горькой истины. Теперь у Корделла остались драгоценные воспоминания о жене. И Уне придется делать все, что в ее силах, чтобы эти воспоминания не были омрачены.