|
Как видите, для полиции было жизненно важным опознать труп. Я не знаю, мистер Домери, известно ли вам об огромных ресурсах и возможностях нью йоркской полиции при расследовании подобных проблем. Вы можете не сомневаться, что она использовала бы все эти возможности, дабы проследить весь путь человека в очках, с бородкой и гладко зачесанными волосами до места своей гибели. Теперь они это непременно проделают. Это один из фактов, который я бы просил вас принять во внимание. Я не допускаю того, чтобы им не удалось это сделать. Неужели же они не смогли бы найти никого, кто где то видел этого человека? Поймите, я стараюсь говорить с вами совершенно беспристрастно. Ну, а если кто то заметил, как бородатый человек разговаривал на улице или в кафе, или где то еще с другим человеком, описание наружности которого совпало бы с вашей внешностью, то вы тем самым сразу же попадаете в поле пристального внимания полиции. И полиция обязательно отыщет свидетелей, которые опознают неизвестного собеседника погибшего. Вулф поднял палец и внезапно направил его прямо на Джорджа Домери. – Я все это говорю для того, чтобы предупредить вас. В том, что вы мне сказали, будто видели Поля Найдера в последний раз в прошлом году, нет ничего удивительного: никому не хочется быть вовлеченным в криминальное расследование. Но если вы и после того, что я вам только что сказал, будете упорствовать в своей лжи, вы не сможете негодовать на нас за то, что мы подозреваем вас в убийстве. Взгляните на его лицо, Кремер! Вы видите его лицо? Вулф подождал, пока не установится тишина, и глаза всех присутствующих не обратятся к физиономии Джорджа Домери. Палец Вулфа в течение нескольких секунд указывал на него, потом внезапно стукнул по краю стола с резким щелчком, напоминающим удар хлыста. – Когда вы в последний раз видели мистера Поля Найдера, мистер Домери? Это была какая то чертовщина! Никто не мог достаточно долго выдержать подобное испытание. Что мог поделать Джордж со своим лицом? И что он должен был сказать? Джордж Домери ничего не сказал. Вулф откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. – Это открывает перед нами, – заявил он лекторским тоном, – прекрасное поле для расследования. Что, например, заставило вас заподозрить, что самоубийство мистера Найдера было фальшивым? Скорее всего, вы так же хорошо знали его характер, как он ваш, и посчитали невозможным, чтобы он прыгнул в гейзер, да еще нагишом. Действительно, надо быть совершенно отчаянным человеком, чтобы решиться на такое! Но в любом случае, он был прав в отношении вас: вы ничего не забыли и не отступили от своего намерения. Нанимать кого то, чтобы он разыскал Поля Найдера, мистеру Домери было опасно, ну, а если бы он предпринял это сам, это могло бы отнять много времени, которого у него не было. И тогда он решил заманить его в ловушку, использовав его же оружие! Вы поехали со своим племянником ловить рыбу во Флориду и договорились с ним инсценировать свою гибель, сделать так, чтобы все поверили, что вы утонули. Возникает другой вопрос: что именно вы сообщили своему племяннику? Сказали ли вы ему, что… – Нет! Это выкрикнул Бернард. Он вскочил с места, но не для того, чтобы оказаться рядом со своим дядей или с Вулфом, а чтобы подойти к тому месту, где сейчас находилась Синтин. И весь его взрыв эмоций предназначался ей: – Пойми все правильно, Синтин… Я не пытаюсь уклониться от ответа, скрыться, убеждать, что он невиновен. Все, что он сделал, он сделал на свой страх и риск, с моей стороны он не получил поддержки ни в чем, кроме одного единственного случая, и тут тебе необходимо во всем разобраться! Бернард повернулся к своему дяде: – Вы тогда мне заявили, что вас кто то преследует, что вашей жизни угрожает опасность, и что ваша мнимая смерть заставит вашего врага утратить осторожность, он предпримет какие то шаги, после чего положение дел изменится, так что вы сразу же сможете «воскреснуть»! Это все, что я знаю. |
