Вика, которой с определенного момента стало просто на все наплевать, выпила вина больше, чем Чернов и Ханов, вместе взятые. Ее, что называется, понесло.

— Пью, чтобы не так противно было смотреть на их рожи, — объяснила она Ханову, когда они танцевали. — Ты ведь увезешь меня домой, когда я совсем опьянею?

— Конечно.

— Ну тогда я спокойна, и руки у меня развязаны.

К концу вечеринки «развязанные руки» привели к тому, что Вика напилась почти до бесчувствия. Ханов тащил ее до машины на себе. С другой стороны ему помогал Чернов, норовивший все время взять Вику за грудь. В такие моменты она поднимала голову и с невыразимой ненавистью в голосе говорила:

— Руки убери, а?

В машине Вика уснула на плече у Ханова. За рулем, на правах более трезвого, сидел Феликс Бондаренко. Знаменитый артист вел машину великолепно, и они благополучно миновали все посты ГАИ, попадавшиеся на пути. Впрочем, гаишников Феликс не опасался: обычно от них удавалось откупиться автографом или простой улыбкой и рукопожатием.

Когда приехали на дачу, Вика спала беспробудно. Ханов и Чернов с величайшей осторожностью вытащили ее из машины и понесли в дом.

— А крошка совсем не умеет пить, — с ухмылкой заметил Чернов, на этот раз совершенно беззастенчиво щупая Вике грудь.

— Молодая. Не успела еще научиться, — ответил Виктор Янович.

Феликс Бондаренко засмеялся и весело сказал:

— Ничего, научим! Вот прямо сегодня и начнем!

Вскоре все трое сидели в гостиной, расположившись на диване перед пылающим камином, и пили коньяк. Вику отнесли в спальню.

— Может, в картишки? — предложил Чернов.

— Я не против, — пожал плечами Феликс. — Время еще детское, а я завтра до полудня свободен.

Они посмотрели на Ханова:

— Вить, ты как?

— Давайте! — кивнул тот.

На столе появились карты.

— Красивая девчонка, — проговорил Чернов, тасуя карты и с ухмылкой поглядывая в сторону спальни. — Редко такие встречаются.

— Не то слово! — подтвердил Феликс. — Повезло тебе, Витек. Такая цаца тебя любит.

— Не первая и не последняя, — небрежно ответил Ханов.

— Что, уже надоела? — засмеялся Феликс. — Нуты, Витя, и ходок!

Константин Сергеевич тем временем сдал карты, и игра началась. А еще через сорок минут Виктор Янович в сердцах проговорил:

— Вот непруха! Сколько я уже проиграл?

— Мне пятьсот пятьдесят, Косте — около полутора штук, — весело ответил ему Феликс. — Да не парься ты по поводу денег, Виктор. Деньги — это мусор. Ты посмотри, какая девчонка тебя любит! Кстати, надо посмотреть, как она там. Может, уже померла.

— Ничего ей не сделается, — сухо ответил Ханов. Он был зол из-за проигрыша. Виктор Янович не врал Вике, когда говорил о финансовом кризисе. Дело в том, что недавно он купил новую машину — последнюю модель «БМВ» — и теперь был в долгах как в шелках.

Бондаренко сложил колоду дугой и ловко отпружинил ее в другую ладонь.

— Ну что, Вить, продолжим? — прищурился он на Ханова.

— Я пас, — ответил Ханов.

— А отыграться?

— С вами, волками, отыграешься. Выпотрошили меня как рыбу. Ни копейки не осталось.

— А при чем тут деньги? — сказал вдруг Чернов. — У тебя есть кое-что получше.