Последняя же тварь оказалась жива и в этот самый момент была занята тем, что остервенело пыталась раскопать каменистый склон, чтобы добыть оттуда забившуюся в щель куклу. Заслышав шаги, нежить с рычанием обернулась. А когда я выразительно приподнял свое оружие, пригнула голову и, создав тропу, быстрее молнии прыгнула.

Поймав ее прямо на выходе и всадив в брюхо лезвие уже пылающей огнем секиры, я отшвырнул истошно воющую нежить прочь, стряхнул тяжелое тело на камни и, несколькими ударами добив живучую тварь, коротко свистнул.

– Мелочь! Вылезай!

– Артс-с? – недоверчиво прошептала кукла, высунув голову из-за камней. А затем оглядела тлеющие трупы, выбралась из своего убежища и, вскинув кверху костяные лапы… точнее, то что от них осталось… с гордостью повторила: – Артс-с. Магс-с!

– Пойдем, – устало сказал я, протягивая кукле руку.

Мелочь, кое-как поправив съехавший на бок, порванный в нескольких местах, но каким-то чудом еще держащийся на голове «шлем», вскарабкалась мне на плечо и уткнулась носом в шею. А когда я создал еще одну тропу и вернулся на холм, коснулась моей щеки осколком лап и тихо сказала:

– Спс!

– Безглазые псы повержены вдруг, – торжественным речитативом выдал позабытый всеми Шоттик. – Но не волнуйся – другие придут!

Оракул, мать его!

Я сплюнул, испытывая сильное желание двинуть ему по роже, но в этот момент по Тьме снова раздался многоголосый вой, а далекий горизонт озарился сразу несколькими десятками огоньков.

Я недоверчиво замер, всматриваясь в стремительно разгорающееся зарево, но это был не обман зрения, не галлюцинация или вызванное усталостью видение. Огоньков было много. Намного больше, чем в первый раз. И если первые твари пришли сюда по отдельности, как разведчики или загонщики, то теперь по их следом сюда шла остальная стая.

Я насчитал сразу восемь групп по пять огоньков, двигавшихся в четком порядке, хотя и далеко не так быстро, как первые твари. Все они располагались на одинаковом удалении друг от друга, но первые немного вырвались вперед, вторая группа огоньков расположилась чуть дальше, третья ещё дальше… и так – до самого края горизонта. Более того, когда первые огоньки придвинулись, из Тьмы с противоположного края вынырнула девятая группа. Затем, когда она миновала невидимую границу, огней стало еще больше. И с каждым ударом сердца чудовищная стая разрасталась все больше, начав смутно напоминать ритмично марширующий, тщательно обученный полк.

Но что самое неприятное – там, вдалеке, где-то на грани восприятия, шевелилось и медленно следовало за нежитью что-то поистине огромное. Какая-то гигантская, похожая на серое марево, круглая тень, которую я сослепу принял сначала за упавшее сверху, омертвевшее солнце. Оно, словно лежа на повозке, медленно, но неуклонно катилось в нашу сторону следом за марширующей нежитью. И глядя на это нечто, у меня вдруг по спине пробежал недобрый холодок.

– Пали штандарты, разбит монастырь – на землю приходит Слепой Поводырь! – снова торжественно продекламировал прикованный к валуну Шоттик.

– Кто? – вздрогнул я и недоверчиво обернулся.

Безумец радостно хихикнул.

– Дрожат от натуги постромки из жил – Безумный Слепец из кишок их скрутил!

– Что ты несешь, болван? – процедил я, подходя ближе.