Джеймс не раз представлял, что сделал бы сам в такой ситуации. Если бы он не успел к Эйдену и мальчишку изменили? Главным для него всегда была жизнь близкого человека, а не его суть, но тогда он не находил правильного ответа.

Кто копал под Корделию? Откуда идёт утечка?

Всю грязную работу Лоуэлл поручал Штерну, даже допрос Вальтера. Джеймс смотрел видео с диска Ванессы – не самое приятное зрелище. Что, если Лоуэлл был не заказчиком Кроу, а его работой? Что, если и не Лоуэлл вовсе? Дело казалось ещё более грязным, чем он предполагал. Если он прав, кто то затеял заговор против Корделии. Мозаика понемногу складывалась. И опыты над людьми на Острове, и кровь сестры на руках – тонкая игра.

Единственный выход, который Джеймс видел дальше – встреча и откровенный разговор с Корделией.

В Ньюкасл он прилетел рано утром, и сразу набрал её номер. Стоя в телефонной будке, Джеймс рассматривал людей. Оказаться в городе, где осталась бо́льшая часть жизни, было странно. Прошлое выглядело далёким и размытым, как история совершенно другого человека.

– Минуту. Слушаю, – жёсткий голос деловой женщины.

В обычной жизни мисс Эшли руководила рекламным агентством вот уже семь с половиной лет. Для него по прежнему оставалось загадкой, как она успевала жить.

– Нужно встретиться, – произнес он, – через час в кафе напротив твоего офиса.

Корделия промолчала, и Джеймс посчитал это согласием.

Перед встречей он немного прогулялся, но Ньюкасл больше не вызывал привычной застарелой тоски. Джеймс родился и вырос здесь, но даже в Москве чувствовал себя уютнее. Спешащие под зонтами люди, холодный ветер, промозглая сырость и пустота. Город встретил его неласково, выгонял оттуда, где ему больше не было места.

Дождь то переставал, то начинался вновь, то усиливался, то превращался в неприятную ледяную морось. По бульвару Сент Джеймс он вернулся обратно в центр, занял столик у окна и заказал кофе.

Корделия вошла в кафе за минуту до назначенного срока. Не заметить её появление было просто невозможно, и Джеймс задумался, какой бы увидела её энергетику Оксана. Выдержать присутствие Кармен всегда было тяжело. Она словно подавляла.

Возможно, прирожденному лидеру без этого никуда, но рядом с тем же Рэйвеном, Сухаревым и даже Осиповым, Джеймс чувствовал себя иначе. Она напоминала набирающее силу цунами, противиться которому невозможно. Хилари тоже отличалась редкой для женщины силой, но не настолько яркой.

– Ты издеваешься, – Корделия прошла к его столику, повесила пальто на вешалку и опустилась на соседний стул.

Приветствие вполне в её стиле.

Джеймс невольно подался назад и скрестил руки на груди. Она все ещё отчаянно напоминала о Хилари.

– Куда ты исчез, Джеймс? После смерти Хилари я искала повсюду.

Мир пошатнулся, и снова обрел равновесие, когда подошедший официант положил перед Кармен меню. Она покачала головой.

– Чёрный кофе без сахара, пожалуйста.

Предупреждая дальнейшие расспросы, Корделия пристально посмотрела на Джеймса.

– Мы близнецы, Джеймс. Я прожила смерть вместе с ней, а очнулась в мире, где Хилари уже нет.

Ему хотелось, чтобы это был сон. Он сидел напротив Корделии, и она говорила с ним так, словно знала, как та умерла. Но она, конечно же, не знала.

Отгоняя наваждение, Джеймс потянулся за чашкой и сделал несколько глотков. Кофе уже остыл.

– Значит, ты оказался прав. И соизволил наконец рассказать мне о том, что произошло, – в её голосе слышались стальные нотки, – что так рано? И какого чёрта, спрашивается, ты обращался за помощью, если все равно позволил моей сестре умереть?

Звенящий шепот Корделии бил рикошетом от стен внутренней пустоты. В сердце, часть которого принадлежала Хилари. Видеть, как выдержка Корделии идёт трещинами, было непривычно.