Они познакомились лютой зимой. Его лошадь подвернула ногу и захромала неподалеку от поместья её родителей. В те дни молодая барышня Ангелина Белова готовилась к свадьбе с зажиточным соседом. В распоряжении её отца находилось около сотни крепостных душ, приданое было небольшое. В те годы женщинам выбирать не приходилось. Будущий муж был старше её на двадцать лет, хромой и грубый уездный дворянчик.

Она делала все, чтобы не сойти с ума. Играла, пока хватало сил. Пела, если хотелось плакать. До встречи с Демьяном музыка была единственной отрадой и спасением. У небогатой, пусть и красивой девицы, немного надежд на хорошую партию, и мать позволяла ей тешиться музыкой только потому, что это нравилось будущему супругу Анжелы. Он называл это «забавой», хотя и считал, что на земле девице выгоднее разбираться в том, как вести хозяйство.

Демьян помнил, как увидел её впервые. Родители увлеченно обихаживали молодого графа, а она будто почувствовала его истинную сущность. Анжела вела себя безукоризненно, но не могла скрыть тревожной боязни. Демьян запомнил, как дрожали тонкие руки, и тогда она сжимала их, комкая красивую ткань кремового платья. Он ловил её волнение, и казалось, будто они уже связаны. Анжела чувствовала его с самого начала, принимая таким, каков есть.

Мать, раздосадованная её странным поведением, отправила Анжелу за рояль, и Демьян влюбился в её игру, в изящный профиль, в каждый жест, взгляд и движение. Естественная, едва уловимая красота.

Анжела отказалась от прежней жизни, не задумываясь, и с той ночи оставалась рядом с ним. Музыка их встречи и по сей день звучала в сердце.

Он размял пальцы перед игрой, и погрузился в чарующий мир музыки: в звон колоколов и речитатив нищенок, в зычные окрики возниц и бравурные звучания московских балов высшего света. Демьян почувствовал, уловил слухом измененного, когда Анжела вошла в гостиную. Она слушала, затаив дыхание и не решалась прервать, понимала, что для него значит игра.

Последний аккорд оборвался, и в тот же миг Анжела коснулась его плеч, прильнула телом и душой. Демьян чувствовал её ответ – не любовь, трепетное бесконечное восхищение. Он поднялся, притягивая её к себе, поправил прядь волос.

– Ты прекрасна, – произнес негромко, почти касаясь губами губ.

Анжела улыбнулась, поддаваясь его яростному напору. Она доверяла ему полностью, безгранично и безоговорочно. Сущность измененной диковинно сочеталась с покладистостью и мягкостью. Она схватывала все его уроки на лету и держала себя в узде даже на грани голода. Демьян гордился своим творением, восхищался ей снова и снова. И впервые за долгие годы не уставал от влюбленности, которая временами казалась ему смешной, временами – волшебной.

– Прекрасен ты! Восхитителен! – горячо заверила она Демьяна, когда он целовал её шею.

Могла и не говорить: он чувствовал её, как самое себя. В какой то мере они давно слились воедино. Он изменил её – первую и единственную, и связь между ними крепла с каждым мгновением. Желание обладать ей не угасало. Каждый брошенный на неё восхищенный взгляд, Демьян воспринимал как комплимент. Она же смотрела лишь на него.

Он наслаждался страстью, дрожью её тела, тонким ароматом полевых цветов, смешанных с терпким привкусом крови на губах. В такие мгновения Демьян чувствовал себя живым. Отступала и пустота оставленных за плечами столетий, и скука, и равнодушие. Рядом с Анжелой он преображался, и это было великолепно.

Их первая ссора случилась после того, как Демьян провел ночь с красивой измененной. Для него это была всего лишь дань страсти женщинам. Близость Анжелы погрузила его в блаженное забытье, но постепенно он возвращался в реальность. В мире помимо неё оставалось много всего прекрасного. Что не умаляло восхищения своей белокурой музой.