|
Ничего не сказал. А утром его койка уже пустая была. — Откуда же ты знаешь, что «венец» по-прежнему у Якута? — А как же иначе! — округлил глаза Жига. — Я говорю — он живет на цементном заводе. На цементном заводе! — медленно, будто малым детям, повторил он. — Там же полно зомби. И они его не трогают. Я видел. Якут ходит между ними, а зомби его не трогают. Михаил и Олег обменялись взглядами. У Гарина вдоль позвоночника пробежали мурашки. «Это оно, — подумал он. — Мы почти у цели!» Но на всякий случай спросил: — Так, может, он сам давно стал зомби? — Кто? — удивился цыганенок. — Ну, твой Якут. — Ты дурак? — весело спросил Жига. — Где ты видел, чтобы зомби в кустах отливал? — Ладно. Еще что-нибудь сказать про «венец» можешь? — спросил Столяров, а когда цыганенок, подумав, помотал головой, добавил: — И не говори. Никому, понял? Вот и молодец. Ну, тогда гуляй, Жига. Спасибо тебе. Михаил, не глядя, достал из кармана несколько купюр и бросил в картонный цилиндр, который паренек еще в начале разговора положил на край стола. — И вам спасибо. Увидимся! — улыбнулся Жига и пошел по своим делам. С минуту за столиком царило молчание. Потом Столяров заговорил: — Странная какая-то история. Ты идешь в туалет и встречаешь там парня, который совершенно случайно знает про «венец». При том что даже местный перекупщик ничего про «венец» не знает. — Так Карлик сказал? — спросил Олег. — Да. Он повторил то же, что и Шустр. Мол, сто лет здесь никаких «венцов» не видел. Зря я только на него эту отраву перевел. — Михаил со вздохом взболтал осадок на дне банки. — И то, что этот Жига про Якута рассказал, тоже странно звучит. Особенно эпизод в туалете. Место встречи, как говорится, изменить нельзя. С чего бы якуту на икону креститься? Ты вообще много видел крещеных якутов? — Я и некрещеных видел не много, — признался Гарин. — Странная история, — задумчиво повторил Столяров. — Мутная. — Это водка у тебя мутная, — не сдержался Олег. — Не понимаю, что тебя напрягает. Нам необходим «венец», так? Без «венца» нам не найти Пси-Мастера. — Ты же сам говорил, что Пси-Мастер мертв, — напомнил Михаил. — Тогда — брата-близнеца Пси-Мастера. Любимую собаку Пси-Мастера. Разумный цветок, который вырос на могиле Пси-Мастера и научился разговаривать с пилотами самолетов. Я не знаю кого! — Заметив, что почти кричит, Гарин сумел взять себя в руки и закончил намного спокойнее: — Но без «венца» мы оба — никто. И когда появляется парень, который знает, где можно достать «венец», ты вдруг начинаешь крутить носом. Почему? Не доверяешь Жиге? Твое право. Проверь его слова. Поговори о Якуте с тем, кому доверяешь. — И поговорю. — И поговори! — Если он не спит, — пробормотал Столяров и еще раз взболтал жидкость на дне банки. — Как думаешь, получится нацедить из этого еще хоть полстакана? — Это все, что тебя интересует? — Нет, не все. Еще мне интересно, почему Плотник? — А? — Почему ты сказал цыгану, что меня зовут Плотник? — А как мне было тебя назвать? — парировал Олег. — Столяром?! Шустр не спал. Он ворочался на провисшей до пола панцирной койке, пытаясь поудобнее устроить ногу, на которую кто-то успел наложить самодельную шину. — Как нога? — спросил Михаил. |
