– А что, другого способа вернуться домой, кроме как через контракт, нет?

    – Если и есть, то я его не знаю, – четно признался бесенок. – Я ж еще учусь. Ты меня прямо с экзамена вытащил своим вызовом дурацким.

    – Что же делать?

    – Я вот думаю… Может, у тебя желание какое есть?

    – Есть. В ордене восстановиться, но для этого три тысячи золотых раздобыть надо. Тогда я смогу получить рыцарское звание.

    – Так это ж замечательно! Сейчас контракт подпишем…

    – Облизнешься, – отрубил Кевин. – И вообще, в чем проблема? Я тебя домой и без того вмиг верну. Сейчас вот молитву по изгнанию демонов прочту…

    – Я те прочту! Знаешь, как это больно? И потом, твоя молитва не подействует. Ты же меня вызвал.

    – Ну, тогда я не знаю.

    – Я знаю. Ты меня вызвал, ты за меня и отвечаешь. Короче, пока не придумаем, как вернуть меня по-нормальному в ад, я буду за тобой хвостиком болтаться.

    – Только этого мне не хватало, – испугался юноша.

    – Сам виноват! Не зная броду, не суйся в воду.

    – Ладно, – удрученно вздохнул Кевин, – будешь у меня пока оруженосцем.

    – А вот теперь ты облизнешься.

    – Не понял.

    – Оруженосец всегда должен быть при своем господине. А ну как тебе храм Божий посетить блажь в голову войдет?

    – Чего?!

    – Дикое измерение! Ну что тут непонятного? Так у вас здесь храм Вездесущего называют. Так вот, что, если тебе захочется его посетить? Да я оттуда до родного ада даже косточек не донесу. Все растеряю по дороге. Не, не пойдет!

    – Ладно, ты как хочешь, а я ложусь спать, – закрыл дебаты юноша. – Вторые сутки на ногах. И попрошу, пока я сплю, держаться от меня подальше. – Кевин многозначительно потряс кочергой.

    – Я что, больной? Как я без тебя обратно вернусь?

    – То-то же! Смотри у меня.

    Кевин подложил рясу под голову, свернулся калачиком и мгновенно заснул чутким, настороженным сном, готовый взвиться в любой момент при первом же намеке на опасность. Это была одна из привычек, привитая послушникам в ордене отцами настоятелями.

    3

    Кевин проснулся, когда солнце взошло уже довольно высоко, сладко потянулся. Он отлично выспался, был бодр, только в желудке немножко урчало от голода, но послушников с малолетства приучали к тяготам походной жизни, и это его не смущало. У потухшего костра сидел бесенок, сердито вороша черные угли кочергой. Он по-прежнему был в образе человека.

    – А ну, отдай кочергу!

    – Ага, а ты ей драться начнешь.

    – Отдай, я сказал!

    – Да на, нужна она мне!

    Кевин ловко поймал кочергу на лету.

    – Я тут, понимаешь, думаю за него, пока он дрыхнуть изволит, – обиженно пробурчал бес, – а он…

    – И что надумал?

    – Где нанять тебе оруженосца.

    – Нанять! Оруженосцу платить надо, а у меня, – сердито потряс Кевин рясой, – за душой ни гроша…

    Из рясы на землю выпал шматок сала, круг копченой колбасы и краюха хлеба.