– Ты знаешь, Посланник Богини, что жизнь одного паука равняется жизни ста людей? – продолжал Дравиг. – Мы не настаиваем на ста жизнях…

«Если бы ты настаивал на сотне, то в отряде не осталось бы ни одного человека, – пронеслась мысль в голове Найла, правда, он зашторил свое сознание, чтобы восьмилапые не могли ее прочесть, хотя может и стоило дать им знать, что он о них думает. Кто тогда пойдет вместе с вами в северные земли? Кто будет сражаться на стороне ваших сородичей?"

– Ты же понимаешь, что в гибели пауков виновны люди? – снова заговорил Дравиг. – И они должны быть наказаны. Те двое, которых ты втащил на свой плот…

«Он хочет взять жизнь Мирдо? Нет, восьмилапая тварь, ничего ты не получишь!"

– Это люди виноваты?! – заорал Найл в голос так, что все, собравшиеся на берегу, на него обернулись. А ты забыл, как ты кривлялся на той стороне? Сколько было потеряно времени? Да я бы десять раз успел тебя перевезти, пока та речная тварь готовилась ко второй атаке! И я вообще не вижу вины людей! Виновный – вон там!

Найл показал на реку, в ту сторону, куда течение унесло куски тела водного чудовища.

– Может, хочешь сразиться с его собратьями? Наверное, в реке живет не один экземпляр. Давай, сражайся, наказывай их! Может, их мясо окажется гораздо вкуснее, чем человеческое. Не хочешь войти в воду и попробовать? И ты забыл, зачем люди выступили в этот поход? Забыл? Мы идем, чтобы помогать твоим сородичам! Пауки попросили о помощи! Я могу хоть сейчас повернуть назад, взяв с собой всех людей. Идите дальше сами! А у меня хватит дел и в городе! Ну, каким будет ваше решение?

Найл чувствовал явное недовольство восьмилапых. Они не ожидали от него такого эмоционального выступления. Наверное, они просто не могли понять его теплых чувств к юному Мирдо, которого он бы не отдал на съедение восьмилапым даже если бы юноша в чем-то в самом деле провинился.

Но жертвовать молодой жизнью просто так? Ни за что!

С другой стороны, зная коварство пауков, Посланник Богини решил, что должен не спускать глаз с Мирдо, а также и с других людей-участников похода. Кто знает, что могут предпринять восьмилапые? Ведь они в состоянии действовать украдкой и в один прекрасный день вполне может оказаться, что недостает кого-то из людей…

А, следовательно, надо бы достичь с ними какого-то компромисса… Хотя бы ради того, чтобы люди не пострадали неожиданно…

Дравиг тоже был готов пойти на попятную, но не хотел терять лицо.

– Погибло два паука и один гужевой, – сказал начальник паучьей охраны и многозначительно посмотрел на Найла.

Другие пауки также вылупились на Посланника Богини своими большущими черными глазами из-под выростов наподобие лбов. Вообще паучьи физиономии удивительно напоминали человеческие лица, в который уже раз отметил про себя Найл.

На них имелся вырост, похожий на приплюснутый нос, челюсти-хелицеры со сложенными клыками напоминали бороды.

С глубоким вздохом Посланник был вынужден принять поставленный ультиматум, хотя бы ради собственного спокойствия. Ну и сохранения жизни Мирдо, конечно.

– Возьмите самого слабого гужевого. Есть тут один, слегка прихрамывающий. Сейчас я попрошу Симеона отвести его в лес, как бы для осмотра.

– Мы благодарим тебя, Посланник Богини, – Дравиг сложил переднюю пару лап на груди.

Найл кивнул и отвернулся. Сейчас ему больше не хотелось разговаривать ни с Дравигом, ни с другими восьмилапыми.

Когда отряд снова тронулся в путь, пауки проявили неожиданное благородство и сами предложили посадить себе на спины всех девушек-охранниц.