– Понимаю. Она перестала играть в игрушки раньше, чем вы играть в них начали.

– Да. Очень точное определение.

– А ваши родители? – Стелла Хартли, похоже, вознамерилась принять искреннее участие в проблемах семьи Алекс. – Как они пережили это горе?

– Отец вряд ли понял, что произошло, – неохотно призналась девушка, – у него болезнь Альцгеймера.

Собеседница сочувственно прищелкнула языком.

– А мама… – Алекс не договорила, внезапно почувствовав еле заметное чужеродное прикосновение.

Сила. Она завертела головой, пытаясь определить источник. Как на самом деле называется подобное вторжение в сознание, Алекс не знала, но почему то сразу назвала это про себя Силой. Почему девушка решила, что это именно вторжение в сознание, она тоже не могла себе ответить. Просто пришло понимание, и все. Создавалось ощущение, что кто то очень осторожно, едва касаясь, прощупывает ее мозг. Взгляд Алекс натыкался на серые надгробия, разбросанные по зеленому лугу, но не находил того, кто за ней наблюдал. А в том, что за ней наблюдают, она уже была уверена каким то шестым чувством.

Алекс почувствовала, как волосы на затылке встают дыбом. Маленькое кладбище, до этого казавшееся ей благодаря ярким кленам и солнечным лучам даже уютным, вдруг стало холодным и пугающим. Солнце утратило яркость, и клены поблекли. Девушке захотелось сейчас же сорваться с места и бежать, куда глаза глядят, лишь бы подальше отсюда. По коже прошел мороз. Алекс обхватила себя руками в попытке согреться. Но неприятные ощущения только усилились. Словно тот, кто пытался влезть ей в голову, понял, что раскрыт, и уже не стесняясь, орудовал в ее сознании. Сила, воздействующая на Алекс, удвоилась. Девушка почувствовала себя совершенно беспомощной. Как будто ее грабили, наставив пистолет, а она ничего с этим не могла поделать.

– Что с вами, милая? – положив руку девушке на плечо, напомнила о себе Стелла Хартли, и вдруг Сила отхлынула.

Алекс растерянно посмотрела на собеседницу. Жаркие лучи солнца снова согрели девушку, напоминая, что она одета слишком тепло, не по погоде. Наглая синица уселась на гроб Клер и радостно чирикала. Никто не торопился согнать птицу. Стелла Хартли с выражением любопытства на лице ожидала ответа.

– Простите… о чем мы говорили? – наморщила лоб Алекс. Тревога еще переполняла ее мысли.

– О вашей маме.

– Ах, да. Она осталась с отцом, потому что кому то нужно за ним ухаживать, – пробормотала девушка.

– Вам не по себе, милая? Это наверно паническая атака, – собеседница погладила плечо Алекс, как бы успокаивая ее, – я слышала, такое бывает на похоронах.

«Черта с два это паническая атака», – подумала Алекс, но в ответ лишь пожала плечами. Вряд ли она бы смогла найти слова, чтобы описать свои ощущения и не показаться сумасшедшей. Но вторжение больше не повторялось, и через несколько мгновений девушка и сама уже не была так уверена в том, что это не игра воображения. Она с облегчением перевела дух: скорее всего, нервы расшалились.

– А вы надолго к нам теперь? – тем временем продолжала женщина, убирая руку.

– Пока Кевину будет необходима моя поддержка и помощь с детьми.

Алекс перевела взгляд на мужа, точнее, теперь уже вдовца Клер. Воплощение глубокой и безудержной скорби, он стоял возле гроба, сцепив перед собой руки в замок и опустив голову. Кевин – единственный, кто оделся по погоде и проигнорировал правила траура. На нем была легкая рубашка в сине зеленую клетку и темно синие джинсы. Простая одежда для простого парня, каким он и являлся. Солнце играло золотистыми искрами в его русых волосах, под глазами залегли тени, а двухдневная щетина, светлым пушком покрывавшая щеки, придавала красивому лицу изможденный вид.