|
Наполнить желудок голодного, напоить жаждущего, перевязать раненого… И – это уже его личный вклад – бросить в деревянные миски несколько медяков или обрезанную десятку. В принципе, нищим нельзя давать деньги, поскольку те потратят их на дешевое вино, но, яйца Близнеца Моря, это же его деньги, и если мог благодаря им облегчить кому-нибудь жизнь, то не всяким там умникам совать туда нос. Особенно таким, кто никогда не бродил ночами по закоулкам каманского порта.
Нынче после заката он должен был выйти на обход вместе с братом Найвиром и братом Домахом. По крайней мере скучно не будет.
Глава 5
С третьего дня пути она знала: что-то не в порядке. Источники на пути были осушены. Все шесть. Каменные углубления, желобки между скалами, прудики, обведенные кругами старательно выложенных камней. Всюду сухо, словно во рту у тысячелетнего трупа, лежащего в песках Травахена. Правда, перед ними этой дорогой шли коноверинцы и их слоны, но за несколько дней водопои должны наполниться хотя бы частично. Кроме того, в пустыне никогда не осушают источники до дна, в ином случае вода может уйти в глубь земли и уже не появиться. Если коноверинский караван так сделал… Но нет, у них были местные проводники, а те знали законы пустыни. Кроме того, шли они с собственными припасами. Нет. Что-то было очень неправильно. В двух местах, похоже, источники пытались углубить, вал камешков, окружавший ямы прудов, выглядел слишком свежим, словно предыдущий караван тоже не нашел воду. Но все же отправился дальше. Что ж, на середине пути лежало Око Владычицы, глубокий, в триста футов, колодец, выкопанный в живой скале две с половиной тысячи лет назад по поручению самого Харуды. Знаки на каменной облицовке были вытерты ветрами и бесконечным числом ладоней, набожно ее оглаживающих. Гласили же они, что «Колодец выкопан по поручению Харуды в год двадцатый и первый после Явления, когда он повел своих Верных против самондейцев». Легенда гласила, что колодец этот не пересыхал никогда, по крайней мере, Деана – а была она Песенницей Памяти – не слыхала о том, чтобы Око Владычицы поскупилось на свои слезы для путников. До сегодняшнего дня. Сама не могла в то поверить, но ведра, опускаемые по воду, вытягивали без следа влаги, а брошенный внутрь камень не отзывался плеском. Черное отверстие, казалось, насмехалось над ними. Деана сильнее оперлась о борт повозки, почувствовав, как та зашаталась. Плохо. Еще пару дней назад она даже не дрогнула. Их запасы воды сократились уже на три четверти, караван ведь рассчитывал на пустынные источники, а теперь перед ними начиналась самая трудная, сухая часть Сак Он Валла. Местность там почти постоянно идет вверх, животные станут больше уставать и больше пить. Верблюды наверняка выдержат, их горбы еще наполнял жир, но кони, как верховые, так и тягловые, падут на половине дороги. О людях Деана переживала меньше всего, знала рассказы об отчаянном человеке, который, обладая лишь баклагой воды, странствовал по пустыне двенадцать дней. Как всегда облаченный в синь, Сан Лавери отыскал ее взглядом и жестом попросил приблизиться. Он стоял около колодца в сопровождении Ганвеса х’Нарви, командовавшего иссарскими охранниками, и темного капитана кувийских лучников, просивший называть его Веткой. – У нас проблемы, ависса, – коротко обронил кувиец. – У меня есть глаза. И разум позади них. Что хотите делать? Иссар откашлялся, пожал плечами так, что рукояти ифиров подскочили на добрый дюйм. – Я уже говорил, но повторю… Мы можем идти вперед, ночами, скрываясь от солнца… Если найдем воду… кони выживут… Если источники будут сухими… можем коней убить, перенести остаток воды на верблюдов, товар спрятать и вернуться за ним позже… Когда дойдем до Кан’нолета… Деана уже привыкла, что Ганвес обычно рвет слова, выбрасывает их из себя короткими сериями, делая ощутимые перерывы, и к тому же – шепчет, словно выдавая всем страшную тайну. |
