– Но ты уже видел таких? – возбужденно спросил Тенгиз.

    – Видел, – спокойно ответил масаи. – Других. Но, – Таррарафе слегка понизил голос, – сила этой очень велика.

    – Пожалуй, я принесу еще по ореху, – сказал Жилов, ни к кому не обращаясь. И, не дожидаясь ответа, нырнул в заросли.

    – А что могут те, кого ты видел? – возбужденно проговорил Тенгиз.

    – Многое могут. Заманить в чащу. Отвести дичь. Или – привести, если ты им по нраву. Могут повелеть тяжелой ветви упасть тебе на голову. Могут внушить любовь к себе или напугать так, что потеряешь память. Духи деревьев, духи вод, духи земли и ветра, они сильны…– Масаи замолк.

    – И что же? – нетерпеливо спросил Тенгиз.

    – Но духи предков и дух-покровитель племени – защита охотникам. А хорошая жертва умилостивит самых сильных.

    – Твой отец приносил жертвы? – спросил Тенгиз. – Он был шаман, да?

    – Мой отец, – ответил масаи, гладя на луну, – великий колдун!

    – Он что, Вуду?

    – Он повелитель духов! – отрезал масаи.

    Похоже, вопрос обидел его.

    Вернулся Жилов. С орехами. Бросил их на землю, посмотрел вниз и вдруг подтолкнул масаи.

    – Гляди, – прошептал он.

    На террасе, десятью футами ниже их прогалины, двигалась еще одна белокожая фея. Тенгиз не слишком удивился, когда увидел бредущего за ней солдата в пятнистой форме. Спустя минуту оба скрылись в пещере.

    – Сегодня у них неплохой урожай, – пробормотал Жилов.

    И, опустившись на траву, занялся кокосовым орехом.

    Прошло меньше минуты, когда за спиной Жилова раздался шорох.

    Тенгиз, который сидел лицом к нему, увидел, как над кустами поднялось белое прекрасное лицо. Вытянутая вперед рука, словно высеченная из белого мрамора, указала прямо на молодого человека.

    – Ты…

    …Жилов, в этот момент как раз срезавший верхушку с очередного ореха, не оборачиваясь, но с поразительной точностью метнул нож.

    Рука девушки небрежно отбросила его в сторону.

    Жилов, оценивший точность и быстроту движения ночной феи, невольно прищелкнул языком от восхищения.

    – Не тронь нас, дух земли, злой дух! – произнес Таррарафе на суахили высоким вибрирующим голосом, с восходящей интонацией.

    – Не надо противиться, – звонко произнес прекрасный дух тоже на суахили.

    Звук был – как удар гонга.

    – Оставь нас! – повторил Таррарафе. – прочь!

    Но из его голоса исчезли обертона. И уверенность.

    – Не надо противиться! – повторила белокожая по-русски.

    Рука Жилова незаметно подобралась к автомату.

    У него были самые серьезные намерения…

    Но они не осуществились.

    Фея вытянула вперед обе руки, простерла их над мужчинами и пропела ту самую ноту, что слышал Тенгиз полчаса назад. И точно так же в животе у него стало пусто. Он попытался сопротивляться, но вдруг обнаружил, что уже стоит на ногах. Краем глаза молодой человек заметил, что и друзья его тоже встали.