— Она объяснила причину своих поисков?

— Да. Сказала, что сама два года была в Освенциме, потом ее переправили в Равенсбрюк, откуда она и попала в Швецию. Правда, она не уточнила, зачем ищет товарища по несчастью. В Польше существует товарищество бывших узников концлагерей. Они помогают друг другу, устраивают встречи. Может, и она хотела завязать контакты с кем-нибудь из бывших заключенных Освенцима? Может, ей нужен был свидетель для получения ком пенсации за пребывание в концлагере?

— Это отпадает, — заметил Магнус Торг. — Госпожа Янссон была очень богата.

— Что вы говорите, — удивился моряк. — Я слышал об убийстве какой-то миллионерши. Мне рассказал об этом один зна комый швед как о последней сенсации. Так значит...

— Именно, — подтвердил я. — Убили госпожу Янссон. Вы правильно запомнили ее фамилию.

Офицер полиции вынул фотографию и показал капитану.

— Это она?

— Она. Это ужасно! За что ее убили? Кто?

— Мы бы сами хотели это знать, — ответил Магнус Торг.

Дальнейший разговор с капитаном не внес ничего нового. Моряк больше ничего не знал. Прежде чем покинуть Истад, Маг нус Торг спросил еще одного пограничника, исполнял ли в среду наш собеседник свои обязанности, как обычно. Это была, конечно, формальность, но следователь старался ничего не упустить. Он получил ответ, которого и следовало ожидать. В восемнадцать ча сов, когда прибыл «Гриф», капитан стоял на своем посту.

Здесь нам больше нечего было делать. Мы отвезли таксера в Мальмё и высадили его у здания полиции. Поскольку поток сообщений иссяк и нас не ждали новые известия, мы снова сели в машину и не спеша вернулись в Ломму, в пансионат fru Астрид. Успели как раз к ужину, чему, признаться, я был очень рад, так как Магнус Торг помнил обо всем, но только не о том, что надо пообедать.

После ужина, как это было заведено в пансионате госпожи Бранде, мы перешли в салон. Хотя по телевизору передавали ка кой-то фильм, никто даже не включил его. Все умирали от любо пытства и жаждали узнать, где мы были весь день и что делали. Магнус Торг не счел нужным скрывать, что мы пытались устано вить контакты Марии Янссон и результаты наших поисков более чем скромны.

— Это интересно, — заметил капитан Тувессон, — почему та женщина так искала встречи с каким-нибудь свидетелем своих страшных переживаний в Аушвитце?

Я должен пояснить, что Тувессон ничего не знал о гипотезе Хельмера Янссона, предположившего, что его мать могла встре тить скрывающегося военного преступника.

— А мне кажется, — сказала Нора Линднер, — что эта бога тая женщина просто хотела помочь кому-нибудь из пострадав ших. Потому она и ездила в Истад.

— В таком случае ей вовсе незачем было искать кого-то, быв шего в Освенциме. Она могла, например, передать определенную сумму Красному Кресту с условием, что эти деньги будут исполь зованы на помощь жертвам войны во Вьетнаме.

— Совместное пребывание в заключении, — поддержал Нору Густав Далин, — вырабатывает в людях какое-то внутреннее единство. Бывшие политзаключенные создают международные союзы, проводят различные акции взаимопомощи. Можно понять госпожу Янссон, если она хотела помочь именно тем, с кем вме сте была в гитлеровском аду.

Магнус Торг молчал и, видно, не собирался прерывать этот поток рассуждений.