— С младшим братом Альгота я училась в одном классе, — сказала Лилиан. — Альгот был очень сильным, тренированным парнем. Он даже выступал в Мальмё на легкоатлетических со ревнованиях.

— Убийца ограбил свою жертву?

— Нет, не взял ничего. Только вынул нож и сбежал. От правляясь в обход, полицейский взял с собой пистолет; мы на шли его в кармане убитого вместе с деньгами и документами. Об ограблении нет и речи.

— Тогда что? — спросила госпожа Бранде, которая, вопре ки обыкновению, тоже была в столовой. Сегодня никто не завтракал в своей комнате. Еще бы, такая сенсация! — Опять убийство. Уже третье за одну неделю. Когда это кончится?

— Боюсь, что не смогу ответить на ваш вопрос.

•— Но ведь вы полицейские, вы должны что-то сделать. — Нора Линднер атаковала следователя. — Уехать нам нельзя. Мы должны сидеть и ждать, когда придет наша очередь и этот сумасшедший каждому придумает свою смерть?

— Вы ошибаетесь, это не сумасшедший. Я вас уверяю, этот человек твердо знает, что делает, он планирует свое очередное преступление очень тщательно и осуществляет его с железной последовательностью. Я уверен, что ни вам, ни кому-либо дру гому в этом доме не грозит опасность.

— Так почему же нам нельзя уехать? — нервничала гос пожа Нора.

— Я просто не имею права задерживать вас. Это только моя просьба, чтобы вы не уезжали еще несколько дней, хотя бы до воскресенья.

Я ухватился за последние слова.

— Вы считаете, что к этому времени дело будет закончено?

— Может, и нет, но в вашем пребывании здесь уже не будет необходимости. К тому же погода исправляется. Зачем вам спешить?

— Нет уж, спасибо! Не могу себе простить, что выбралась в такое страшное место, где людей убивают чуть ли не каж дый день.

— Этого здесь никогда не было, — возмутилась госпожа Бранде. — Ломма — самое лучшее место отдыха во всей Скании.

Магнус Торг закончил завтрак и встал из-за стола.

— Снова надо допросить массу людей и наверняка опять ничего интересного не узнаю. Но что поделаешь, служба.

Когда он был уже в дверях, я остановил его и попросил уделить мне несколько минут. Он согласился, правда неохотно. Мы вошли в библиотеку.

— Мне кажется, следует провести одну проверку, — ска зал я. — Конечно, я не собираюсь вмешиваться в следствие, но все же считаю нужным высказать свое предположение.

— Какое?

— Старого поляка застрелили из пистолета «семерки». Та кой же пистолет был у Ольссона. Может, стоит проверить, не из этого ли оружия выпущена пуля, найденная в теле рыбака? Я, конечно, не думаю, что Ольссон мог быть убийцей, это нон сенс. Но у него были родные, младшие братья. У них есть то варищи. Нынешняя молодежь очень разная. Кто-нибудь из этих молодцов мог просто «попользоваться» пистолетом полицейского. Наверняка Ольссон его особенно не прятал, а брал с собой толь ко тогда, когда выходил на ночное дежурство.

— У вас, как всегда, много идей и новых теорий, — с от-тенком иронии заметил офицер. — Но вы правы. В этом деле нельзя упускать ни одной мелочи. Мы проведем эту экспертизу хотя бы для того, чтобы совесть была спокойна.

— Это я и имел в виду. Интересует меня еще один вопрос: вы сказали госпоже Норе: «Ни вам, ни кому-либо другому в этом доме не грозит опасность».