Говард лишь склонил голову в раздумьях. Я развернулась и ушла набирать себе еду. Я смотрела на еду и пыталась выбрать, что поесть; ну, или, по крайней мере, делала вид, что выбирала. Келвин и Говард остались наедине. Они тихонько поговорили, и, если честно, мне было плевать о чём. Видела лишь, что они пожали руки, глядя на меня, как на дуру. Келвин тут же присоединился ко мне, и мы стали набирать еду.

— Говард согласился выполнить твои требования: он извинился передо мной и пообещал, что сбреет свою бороду. Правда он отметил, что ты полная дура, хотя и попросил меня не рассказывать тебе об этом. Я, кстати, с этим солидарен, потому и сообщил тебе об этом. Я сказал ему, чтобы он не обращал внимания на твоё поведение и что ты с детства так себя ведёшь, придуриваешься, и что тебя не нужно воспринимать всерьёз.

— Вот и посоветуй ему, чтобы он со мной больше никогда не говорил, раз ему так неприятно со мной контактировать.

— Уже сделал это.

Я взглянула в сторону Говарда — он уже сидел за своим столом и спокойно ел. Мы набрали еду и направились к столу, за которым сидел Кусрам — у бедненького котёнка было перевязано плечо. Напротив него сидел Хамиил, но они обменивались друг с другом лишь редкими замечаниями. Я присела рядом с Кусрамом.

— А, привет, — тихо сказал он. — Ну и сценку ты устроила.

— А у тебя что случилось? — спросила я.

— Да зацепили, бывает, — ответил Кусрам, слегка похлопав правой рукой по своему перевязанному левому плечу.

— Это Чандра тебя так зацепила?

— Нет, гангстеры Гергера. Ничего страшного — они получили своё. А с Чандрой я помирился. — Он бросил взгляд в её сторону. — Хотя, признаю, теперь мне она будет сниться в кошмарах ещё долго. Я теперь как Сара Коннор из второго Терминатора.

— У тебя ПТСР, что ли?

— Да не, я шучу, — усмехнулся Кусрам. — У меня слишком закалённые нервы для такого; просто не повезло. Хотя, честно, тогда я чуть не обосрался от страха.

— Крепись, друг, — изрекла я. — Ты — воин. Найди в себе силы и борись дальше. — Я сама потом удивилась, насколько тупо и клишировано выразилась.

Кусрам кивнул и протянул мне ладонь — я рефлексивно пожала её. Подушечки на его ладони — чёрт, как же приятно их касаться. Я посмотрела на его шерстяные ушки, и мне очень сильно захотелось его погладить. Но будет ли это считаться просто поглаживанием кота, или же за этим будет подразумеваться что-то грубое, пошлое? «Не стоит, я думаю… — подумала я, — а может… а, к чёрту — спрошу».

— Кусрам, можно я тебя поглажу по макушке?

Он усмехнулся.

— Зачем тебе это?

— У нас на Земле любят гладить котов.

— Ладно, валяй.

Моё сердце заколотилось от нетерпения. Я поднесла ладонь к его макушке и начала его гладить. Его шерсть была такой гладкой, чистой и мягкой. «Охренеть! Как же круто!». Он глядел на меня с неким недоумением, переглядываясь с Хамиилом, а потом кивнул мне.

— Вы как будто созданы для любителей фурри, — подметила я. — У меня такое ощущение, что вся история человечества вела к этому великому моменту, когда мы наконец-то сможем погладить разумных котов-гуманоидов.

— Рад был сделать тебе приятно, — улыбнулся мне Кусрам.

Я убрала руку в страхе, что продолжать будет невежливо.