– Думаю, мы останемся здесь по меньшей мере еще на день, – сказал Брон, вскрывая ящик с витаминным кормом. Квини, восьмисотфунтовая свинья польско-китайской породы, весело хрюкнула, услышав его слова, поддела охапку листьев и подбросила ее в воздух.

– Да, здесь у вас конечно, неплохая кормежка, особенно, если вспомнить, сколько времени вы провели на корабле. Я собираюсь немного прогуляться, Квини, и вернусь к вечеру. Присмотри пока за порядком.

– Кудряш! Мо! – Крикнул он.

В ответ из леса донесся треск, и через секунду из кустов вырвались два длинных серовато-черных тела – тонна костей и мышц на копытах. На пути Кудряша оказалась трехдюймовая ветка, но он не стал ни тормозить ни сворачивать в сторону. Послышался резкий треск, и он подбежал к Брону, украшенный сломанной ветвью. Брон отбросил ее в сторону и осмотрел свое ударное войско.

Это были два борова, близнецы из одного помета, и весили они более полутонны каждый. Обычный дикий кабан весит до 400 килограммов и является самым быстрым, опасным и раздражительным из крупных животных. Кудряш и Мо были мутанты, на треть тяжелее своих диких предков и во много раз умнее. Но ничего не изменилось; они все так же оставались быстрыми, опасными и раздражительными. Их десятидюймовые клыки были покрыты колечками из нержавеющей стали, предохраняющими от обламывания.

– Мо, я хочу, чтобы ты остался здесь с Квини, а она будет за старшего.

Мо сердито взвизгнул и затряс большой головой. Брон ухватил горсть толстой щетины между лопатками Мо, в его любимом месте, и стал ее почесывать и подергивать. Мо с довольным видом забурчал через нос. Он был гений среди свиней, что делало его на человеческом уровне чем-то вроде слабоумного с задержкой развития – если не считать того, что он все-таки не человек. Он понимал простые команды и выполнял их в пределах своих способностей.

– Останься и охраняй, Мо, останься и охраняй. Смотри на Квини, она знает, что делать. Охраняй, но не убивай. Здесь растет много вкусностей – а когда я вернусь, получишь сахар. Кудряш идет со мной, и все получат сахар, когда мы вернемся. – Отовсюду донеслось счастливое хрюкание, и толстый бок Квини прижался к его ноге.

– Ты тоже идешь, Жасмина, – сказал Брон, – Хорошая прогулка не даст тебе наделать глупостей. Пойдет еще Мейзи-Ослиная-Нога; ей тоже не мешает размяться.

Жасмина была его трудным ребенком. Хотя она выглядела как наполовину выросшая хавронья, на самом деле это была взрослая свинья карликовой породы – одной из пород маленьких свиней, которых когда-то вывели для лабораторных нужд. В этой породе селекция шла по разумности и понятливости, и Жасмина, вероятно, имела самый высокий I.Q. из всех свиней, вышедших из стен лаборатории. Но тут была и обратная сторона: вместе с разумностью возрастала и нестабильность, почти человеческая истерия, словно ее ум постоянно балансировал на грани срыва. Если ее оставляли с другими свиньями, она принималась их дразнить и мучить, и нарывалась на неприятности, поэтому Брон всегда брал ее с собой, когда приходилось оставлять стадо, даже на короткое время.

Мейзи была совсем другой – типичная хорошо упитанная свинья одной из распространенных пород. Она не отличалась особым умом, то есть была нормальной свиньей, зато плодовитой. Некоторые жестокие люди могли бы сказать, что она хороша лишь для бекона. Но у нее был приятный характер, и она была хорошей матерью; она только что кончила выкармливать свой очередной выводок. Брон взял ее с собой, чтобы дать отдохнуть от поросят и сбросить лишний вес, потому что она чересчур располнела в полете от малой подвижности.

Брон изучил карты и обнаружил обозначенную на них просеку, тянущуюся в том направлении, куда он собирался идти, почти до самого плато.