|
А это позволит нам обратиться в Лигу Наций и потребовать гарантий против большевиков. А единственная надежная гарантия – это сохранение здесь братских японских дивизий, которые защитят свободу и независимость Российской государственности на востоке нашей империи. – Японские войска, – сказал полковник Мацуми, – будут олицетворять войска Антанты и всего свободолюбивого человечества. – Я прошу, господа, обсудить совместно этот вопрос, прежде чем мы перейдем к последующим. – На фронте уже кончаются снаряды, мало патронов, – жарко заговорил Глебов. – Люди не имеют пулеметов тех новейших систем, которые находятся на вооружении японской армии. Моторы в танках ни черта не работают! Если в течение двух трех недель не придет помощь, будет довольно трудно развивать стратегический успех. Надо меньше болтать о братстве и помощи, а побольше помогать! – О, я понял, – улыбнулся полковник Мацуми, – позвольте ответить, генерал. Помогать можно только реальной силе. За эти несколько недель мы убедились в реальности вашей силы. Сегодня мы отгружаем пять вагонов снарядов, патронов и новейших винтовок. Это будет отныне три раза в неделю. – Ура! – воскликнул Николай Меркулов и зааплодировал. – Чудно, друзья! Это честно и по мужски! – Друзья мои, – поднявшись с кресла, сказал генерал Вержбицкий. – Позвольте мне обрадовать вас; наши авангардные соединения стоят под Хабаровском. Город виден в бинокль. Теперь, я надеюсь, господин министр иностранных дел сумеет договориться с атаманом Семеновым, войска которого бездействуют. Если он вольет своих казаков в наши ряды, победа обеспечена наверняка. Меркуловы быстро переглянулись. – В этом деле надо тщательно разобраться, – сказал премьер. – Очень здесь надо взвесить все «за» и «против». Ну а чем нас порадует Гиацинтов? – У меня есть два сообщения, – поднявшись, сказал Гиацинтов. – Одно приятное, а второе тревожное. Начну с приятного. В тылу большевистских войск начались партизанско крестьянские восстания, вызванные зверствами красных комиссаров над мужиком. Я бы хотел встретиться попозже с представителями генштаба и попросить их распорядиться о максимальном благоприятствии по отношению к анархистам, эсерам и крайне левым коммунистам. Именно с представителями этих течений работали мои люди. – Очень интересно! – сказал Меркулов старший. – Очень интересно и зорко! – Не верю, – отрезал Глебов. – Всех к стенке! – Генерал, нашего друга Гиацинтова, право довольно трудно заподозрить в красноватости, – сказал премьер министр. – Второе сообщение. Я пока ничего не могу утверждать определенно, однако мне представляется, что в городе, даже после уничтожения большевистского подполья, все равно существует глубоко законспирированная очень сильная организация. И в том, что не работают моторы танков, уважаемый генерал Глебов, виноваты отнюдь не наши японские братья, а красные. – Какие, кто, где?! – Я пока что не обладаю достаточным количеством фактов, чтобы ответить сейчас же на ваши вопросы. Идет тщательная оперативная работа, и, по видимому, в течение ближайших дней я смогу доложить о результатах. – Прекрасно, – сказал Меркулов и что то отметил в календаре, – в этом деле надо тоже тщательно разобраться. Переходим к следующему пункту. Меркулов не успел сказать, каким будет следующий пункт, потому что в кабинет вошел Фривейский и положил перед премьер министром большой телеграфный бланк, на котором сверху было набрано красными буквами: «Срочно. |
